Берлога писателя

Лирика

Модератор: PS

Владимир Куницын
Сообщения: 803
Зарегистрирован: Пн фев 11, 2008 11:48

Re: Берлога писателя

Сообщение Владимир Куницын » Пт сен 07, 2012 22:58

PS писал(а):... и рука хватает перо, поскольку комп слишком долго грузится...(с) - мои слова.
.............................................................................
Среди ночи не просыпался, пытаясь поймать за хвост самую главную в жизни мысль? Уважать перестану, если скажешь, что не было такого ... :evil: :agree:
Что делать - истина дороже. Говорю правду, и только правду. Не видать мне теперь твоего уважения... :lol:

Аватара пользователя
PS
Сообщения: 14117
Зарегистрирован: Вс ноя 07, 2004 21:16
Откуда: теперь Москва

Re: Берлога писателя

Сообщение PS » Пт сен 07, 2012 23:44

Владимир Куницын писал(а):
Что делать - истина дороже. Говорю правду, и только правду. Не видать мне теперь твоего уважения... :lol:
Да поехали вы на йух :lol: (с) со своим уважением!
Говорить ты можешь что угодно, а знаешь ли ты правду?
Или истину?
Чья истина тебе дороже, Володь? Твоя? Дороже чего?
Истины других, не согласных с тобой? :)
Тогда это только твоя личная истина и правда, а не общая... или все должны быть согласны с тобой вплоть до высшей меры? ...прикольно :)
Это "жу-жу" неспроста. Зачем тебе жужжать, если ты не пчела?

Владимир Куницын
Сообщения: 803
Зарегистрирован: Пн фев 11, 2008 11:48

Re: Берлога писателя

Сообщение Владимир Куницын » Пт сен 07, 2012 23:50

PS писал(а):
Владимир Куницын писал(а):
Что делать - истина дороже. Говорю правду, и только правду. Не видать мне теперь твоего уважения... :lol:
Да поехали вы на йух :lol: (с) со своим уважением!
Говорить ты можешь что угодно, а знаешь ли ты правду?
Или истину?
Чья истина тебе дороже, Володь? Твоя? Дороже чего?
Истины других, не согласных с тобой? :)
Тогда это только твоя личная истина и правда, а не общая... или все должны быть согласны с тобой вплоть до высшей меры?... во! мы еще не начали дискуссию, но уже поспорили... прикольно :)
А мы о чем говорим? :lol:

Аватара пользователя
PS
Сообщения: 14117
Зарегистрирован: Вс ноя 07, 2004 21:16
Откуда: теперь Москва

Re: Берлога писателя

Сообщение PS » Сб сен 08, 2012 0:01

Владимир Куницын писал(а):
А мы о чем говорим? :lol:
А ап том же. Я терпеть ненавижу пафосные полотна Рубенса размером пять на шесть метров с мясомолочными тётеньками...
В том же Эрмитаже есть огромный зал, в котором выставлены всего два полотна Да Винчи.
У Рубенса своя, большая (по размерам) правда.
А у Мадонны Литы Винчи - своя.
Только перед ней хочется молчать и думать...
Это "жу-жу" неспроста. Зачем тебе жужжать, если ты не пчела?

Владимир Куницын
Сообщения: 803
Зарегистрирован: Пн фев 11, 2008 11:48

Re: Берлога писателя

Сообщение Владимир Куницын » Сб сен 08, 2012 0:40

PS писал(а):
Владимир Куницын писал(а):
А мы о чем говорим? :lol:
А ап том же. Я терпеть ненавижу пафосные полотна Рубенса размером пять на шесть метров с мясомолочными тётеньками...
В том же Эрмитаже есть огромный зал, в котором выставлены всего два полотна Да Винчи.
У Рубенса своя, большая (по размерам) правда.
А у Мадонны Литы Винчи - своя.
Только перед ней хочется молчать и думать...
Так я здесь причем?

Аватара пользователя
PS
Сообщения: 14117
Зарегистрирован: Вс ноя 07, 2004 21:16
Откуда: теперь Москва

Re: Берлога писателя

Сообщение PS » Сб сен 08, 2012 21:09

Владимир Куницын писал(а):
Так я здесь причем?
При правде. Есть правда Рубенса и Рембрандта. Или Босха. Они разные. Есть правда Пелевина и Куницына. Есть правда православия и католицизма...
Есть правда Лао-Цзы, Буддизма, Конфуцианства и трех аврааимистических религий.
Есть правда РСДРП и НСДАП...
У тебя своя? Так не томи, поделись. :D
Это "жу-жу" неспроста. Зачем тебе жужжать, если ты не пчела?

Владимир Куницын
Сообщения: 803
Зарегистрирован: Пн фев 11, 2008 11:48

Re: Берлога писателя

Сообщение Владимир Куницын » Сб сен 08, 2012 23:10

PS писал(а): Володь! А ты еще чё-нить выложи... интересно... я потом своё мнение выскажу. И это. Если где опубликовано - дай просто ссылку. Объем большой, серверу тяжело... Перекинь нагрузку с форума нашего на тот сервер, где этот рассказ хранится. Примерно так...
Не надо опошлять идею. :lol:
От ссылок Фрегат чуть не повесился. :lol: :lol: :lol:

Владимир Куницын
Сообщения: 803
Зарегистрирован: Пн фев 11, 2008 11:48

Re: Берлога писателя

Сообщение Владимир Куницын » Сб сен 08, 2012 23:15

PS писал(а):
Владимир Куницын писал(а):
Так я здесь причем?
При правде. Есть правда Рубенса и Рембрандта. Или Босха. Они разные. Есть правда Пелевина и Куницына. Есть правда православия и католицизма...
Есть правда Лао-Цзы, Буддизма, Конфуцианства и трех аврааимистических религий.
Есть правда РСДРП и НСДАП...
У тебя своя? Так не томи, поделись. :D
Серега... :lol: :lol: :lol:
Я тока хотел сказать, что никогда
Среди ночи не просыпался, пытаясь поймать за хвост самую главную в жизни мысль? Уважать перестану, если скажешь, что не было такого ...
А потому и увжения твоего не заслуживаю... :lol: :lol: :lol:

Владимир Куницын
Сообщения: 803
Зарегистрирован: Пн фев 11, 2008 11:48

Re: Берлога писателя

Сообщение Владимир Куницын » Ср сен 12, 2012 17:49

Вообще-то, это пародия.
На Головачева. Не могу сказать, что я хорошо знаю Василия Васильевича, хотя как-то даже довелось сыграть с ним пару партий в преферанс. Но как-то на конкурсе "имени Головачева" и я представил эту повесть. Под псевдонимом разумеется.
Сама по себе - она вещь законченная и самостоятельная. И вообще, написана НЕ в жанре "кривлялка". Но Головачев обиделся. Причем, если я правильно понимаю, за своего героя, спасителя мира и его окрестностей - суперпуперопера Ставра Панкратова. (У меня он Лавр Домкратов). Хотя видит священный Пингвин Северного полюса :D я ничего не наврал. Лишь раскрыл образы головачевских героев, разместившихся в моей повести на дальнем плане.

Вдохнули! Начали! :D

Паранормальный гамбит

Глава первая. ДЕБЮТ

Головная боль и сухость во рту.
Два ощущения лучше, чем одно. Организм не зацикливается. Он пытается понять, что же хуже — колун в мозгу или Сахара в горле.
Вино делали тысячелетиями. Создавали миллионы рецептов. Разрабатывали несметную тучу технологий. Веками доводили процесс до совершенства. Но никому не удалось сделать напиток, от которого утром бы не болела голова. Если вечер удался.
— Сеня! Ты уже дошел до кондиции?
— До какой?
— До нужной.
Промелькнувший в мозгу диалог показал, что голова подключилась к процессу осуждения деятельности виноделов.
Действительно, препаратов, нейтрализующих алкоголь в крови, хоть пруд пруди, можно три литра спирта выпить, и ни в одном глазу. Голова с утра болеть не станет, но и в кондиции не будет. И если побывал в кондиции, в нужной, то одной таблеткой за минуту любое похмелье легко снимается. Как рукой. Но сначала нужно проснуться с четырьмя тоннами чугуна в голове. И выжженным полем в глотке.
К двум ощущениям прибавилось третье. Мозг услужливо подсказал анекдот в тему: «Да! Пью я водку, пью! Потому что жидкая. Была бы твердая — грыз бы!» Возникшее избыточное давление ниже пояса подтвердило, что хотя вчера по большей части вино было сухое, но все равно жидкое.
Три ощущения — это уже достаточный повод, чтобы предъявить организму претензию в бездействии. Да он и сам все понял. На всякий случай выдал стандартную фразу — зачем так напиваться? Не знает он зачем! Любой школьник знает, а организм с утра, видите ли, не знает! Держите меня за хобот! Да без нужной кондиции эрософон, что баба-яга против Апрелины Джолой — победительницы конкурса «Сексуальность года».
Артур повел ладонью по простыне, выискивая точку, где рука может оказать посильную помощь организму по приведению тела в вертикальное положение. Пальцы наткнулись на что-то теплое. Неожиданно. Еще несколько прикосновений сообщили, что это теплое не так уж и мало. Озадаченный Артур, с трудом оторвав голову от подушки, повернул ее, желая узнать, что же там обнаружила рука.
Все три ощущения разом испарились, уступив место четвертому — оторопи. На Артура смотрели большие глаза цвета утреннего моря. Короткая прическа, казалось, состояла из нескольких вороньих крыльев, но в целом, выглядела удивительно элегантно. И это несмотря на ранний час. Относительно, разумеется. В тонких, четко очерченных губах пряталась едва заметная усмешка. Обнаженные плечи не выглядели хрупкими, скорее наоборот, выдавали приверженность своей хозяйки к спорту. Из-под темно-синей атласной простыни высовывалась почти во всю длину точеная нога, ничем не уступающая ноге Апрелины.
Здесь до Артура дошло, что его ладонь размещается на бедре красавицы. Словно получив электрический разряд вольт в триста, он шарахнулся в сторону, не удержался на краю кровати и грохнулся на пол. Полный искреннего веселья смех девушки заметался по комнате.
О, ужас! Все подробности минувшей ночи разом всплыли в памяти. Неужели это было на самом деле!? Неужели он все это вытворял с реальной красавицей, а не квазивиртуальным продуктом эрософона?
Над краем кровати появилось улыбающееся лицо.
— Неплохо! — проговорила красавица. — Когда у меня будет бегущая в панике армия, я назначу тебя командиром.
Артур только прикрыл глаза. Уж лучше бы раскалывалась голова, а во рту топталось стадо одногорбых верблюдов.
— Прости... те, — выдавил он.
— Что случилось? Куда подевалась ночная ретивость?
— Я... Я не хотел...
Ничего хуже он брякнуть не мог.
— Что?! Не хотел! Не хотел меня?!
Голос звучал грозно-возмущенно, но в аквамариновых глазах плясали чертики веселья.
— Нет! Я не хотел сказать, что не хотел...
Артур запутался окончательно. Замолчал. Вспомнил ночь, и краска стыда выступила на щеках.
— Все! Я хочу кофе, — огласила приговор девушка. — Буду считать себя глубоко оскорбленной, пока не получу чашечку прямо в постель.
Лицо исчезло.
«Мне дают шанс, — подумал Артур. — За что такое великодушие?»
Поднявшись, он увидел, что девушка лежит на спине, укрытая до самого подбородка. Но тончайшая ткань простыни скорее подчеркивала, чем скрывала фигуру во всем ее великолепии.
— Кофе сейчас будет.
Подцепив комбик, валяющийся на полу, Артур отправился на кухню. Это просто спасение! Оставаться в комнате не было сил. А кофе... Кофе он действительно умел варить великолепно. Два дня в неделю в элитном кафе «Росинант» он зарабатывал на жизнь, приготавливая напиток для посетителей, которые записывались за месяц. Хотя, конечно, на жизнь давно уже не нужно было зарабатывать. Прожиточный минимум гарантировала Конституция. Другой причиной того, что большая часть населения не работала, было само отсутствие работы. Так, например, Артур, выпускник Московского университета имени Ломоносова по специальности «Математика пространств», не мог найти ничего около трех лет. Пока, смеху ради, вместе с компанией таких же как он высокообразованных молодых людей не зашел случайно на конкурсное испытание, которое проводил «Росинант».
Под одобрительные восклицания десятка товарищей, видящих в экзамене способ развлечься, Артур вспомнил все, что рассказывала о кофеварении мама. А знала она немало — вместе с отцом коллекционировала рецепты. Поскольку выпито было уже предостаточно, Артур добавил от себя несколько «улетных приколов», желая посмеяться над экспертами.
Сообщение пришло на следующий день. Артуру предложили занять вакантное место кофевара с окладом... Дойдя до этого места, молодой человек не колебался, и два дня в неделю жизнь его стала наполнена смыслом. Как следствие — персональный гоночный стер, объединенные в одну две стандартные квартиры, набитые самой современной техникой. Но свободного времени оставалось предостаточно, связи с компанией не обрывались.
— Песок, двести шестьдесят градусов Цельсия, — скомандовал хозяин квартиры. На кухне он чувствовал себя несравненно увереннее. Выбирая турку, диктовал домашнему кухонному роботу параметры помола зерен, исходную температуру и объем воды, уровень очистки, состав дополнительных ингредиентов.
Верхний слой песка остывал, а нижний оставался по-прежнему очень горячим. Выждав момент, который не в состоянии рассчитать ни одна машина, Артур медленно повел днищем, рисуя замысловатую фигуру. И вдруг резко зарыл ее вглубь песка. Вибрируя ручкой так, что по поверхности воды пошла рябь, извлек.
Но, совершая привычный колдовской обряд превращения невзрачных коричневых зерен в волшебный напиток, молодой человек не мог уйти от своих мыслей.
Получить удовольствие для себя и получить удовольствие, доставив его другому — две абсолютно разные вещи. Ясен север, пытаться обрадовать продукцию эрософона может только натура, обладающая повышено-романтическим отношением к фемтосхемам и программному обеспечению. Поскольку в жизни подобные экземпляры встречаются крайне редко, если не вымерли совсем — их в отличие от редких животных в Красную книгу не заносили, — то в мире давно уже сложился стереотип общения с героями и героинями эрософонов.
Свободной рукой Артур провел по шраму на щеке — жест означал, что мысли хозяина далеко не в этой кухне. Но на качестве кофе это никак не могло сказаться — наработанная техника и немалый опыт гарантировали наивысочайший уровень.
Хотя закон запрещал использование эрософонов лицами до восемнадцати лет, у Артура не было никого из друзей, кто не познакомился с аппаратом раньше шестнадцати. Мир был полон людей, имеющих огромный сексуальный опыт... обращения с виртуальными куклами. А вчера к нему в постель попала реальная девушка, которую он принял за свою обычную игрушку. Нетрудно представить ее ощущения.
От момента наливания кофе в чашку до первого глотка должно пройти ровно тридцать пять секунд. Взглянув на часы, Артур зашагал в комнату. В глаза лучше не смотреть, решил он.
Девушка, увидев поднос с чашкой, рывком села. Простыня взлетела, но была вовремя поймана и зажата подмышками. После первого глотка брови девушки выразительно поднялись вверх.
— Ого! — не удержалась она от восклицания. Допив чашку, красавица отставила поднос в сторону и поднялась, не выпуская простыню.
— Ну… за «хотел-не хотел», ты, пожалуй, полностью прощен, — милостиво молвила она, направляясь в туалетную комнату.
И на том спасибо! За остальное, понятное дело, прощенья быть не может.
Дверь закрылась. Молодой человек взял поднос, и именно в этот момент картинки ночи, одна ярче другой, начали вставать перед глазами. Конечно, он и ночью понимал, что на этот раз его ощущения удивительны и окрашены в яркие тона. Все это он относил к точному попаданию в кондицию. А выяснялось, что это была первая в его жизни реальная девушка. Да! Так уж получилось. Первая.
Вздохнув, он отправился на кухню. Оставил поднос, зашагал в другую туалетную. По дороге вспомнил, что голова болит, а во рту свила гнездо стая птеродактилей.
Она вышла, когда торопливо умытый Артур несколько минут ждал ее в холле. Смоляные, слегка влажные, лежащие теперь шапочкой волосы охватывал тонкий серебристый обруч. И вообще, вся она была черно-серебристая.
— Может, позавтракаешь со мной?
— Нет. После бурной ночи диетологи не рекомендуют есть до обеда, чтобы закрепить достигнутый эффект. Очень полезно для фигуры.
Не поспоришь, в фигуре она понимает.
— Могу я еще раз увидеть тебя?
— Нет.
— Почему?
— Послушай, рыцарь! Конечно, вчера вечером я видела, что ты немного пьян. Понимала, что когда ты рассказывал про свои сногсшибательные победы, это не больше чем обычный треп. И реальность в десять раз хуже...
— Я рассказывал про победы?
— О, еще как, мой рыцарь! Но не в этом дело. Подобную белиберду я слышу по пять раз на дню. Это модная клемма наших дней.
Да, верно. Модная, словно поздороваться при встрече. У каждого времени свои завихрения. Безудержное хвастовство всего лишь дань моде. Ни к чему не обязывающая.
— Но что там говорить, буду честной. Юноша ты вполне симпатичный. Мне нравится…
Артур вскинул голову, в глазах мелькнуло подобие надежды.
— …провести с таким ночь. И забыть.
— Я был настолько ужасен?
Девушка помолчала. Возможно, выбирала выражение поделикатнее.
— Тебе не стоит так пить.
Выбрала все-таки.
— Но не огорчайся, — продолжила красавица. — Мне все равно всегда будет что вспомнить.
И снова маленькая пауза.
— Кофе был великолепен.

На работу только послезавтра. День набирал обороты, но Артур решил вздремнуть, справедливо полагая, что в поговорке «утро вечера мудренее» главное не время суток, а сам факт наличия сна. Но не спалось. Промучившись час, он отправился на стоянку стеров.
Машина взвилась свечкой на двадцатикилометровую высоту. Артур перевел аппарат в горизонтальный полет. Плавно разогнал до предельной скорости. Через два часа догнал утро.
Рассвет на берегу Кубы баловался семью цветами радуги и семью миллионами оттенков. Молодой человек был уверен, что дождался нужного. Но на всякий случай сделал еще с тысячу снимков. Затем просто сел на песок, охватив руками колени. Через час, когда солнце начало припекать, а пляж заполняться людьми, он сел в стер и снова полетел к утру.
Вернулся Артур уже поздним вечером. Валяющийся на столе коммуникатор был полон сообщений. Понимая, что это абсолютно нереально, он просматривал их одно за другим. Дойдя до последнего, молодой человек даже не почувствовал разочарования. Нужного не было, да и не могло быть.
Рисунок получился более или менее похожим с пятнадцатого раза. Набор вороньих крыльев вместо прически, тонкие губы. Плечи с тонюсенькими черными бретельками платья.
Артур задал эксплореру команду «Поиск». Через минуту показалось, что тот завис. Но электронный исследователь продолжал работу. Наконец, он предъявил результаты. Четыре миллиарда найденных записей. Артур сократил поиск до «Вчера», затем начал варьировать цвет глаз, используя снимки моря. Число находок сократилось многократно, но это не помогло.
Молодой человек снова начал играть цветом глаз, но поиск оставался безуспешным. Потратив почти три часа, он понял, что засыпает, и нет никаких сил бороться с этим.
Ему снилась красавица. Артур чувствовал, что безмерно счастлив, — она разрешила целовать пальцы. О большем и не мог мечтать. Под утро он неожиданно проснулся. Твердым росчерком добавил к рисунку контур носа и овал лица. На этот раз поиск получился удачным.
На большинстве изображений была не она. Но, посмотрев стоп-кадры со сто сорок седьмого по сто пятьдесят пятый, молодой человек понял, что сеть смиловалась над ним, выдавив из бездонных закромов серверов информацию о красавице, несмотря на скудные параметры, которые он задал эксплореру. Все они были сделаны с одной и той же камеры. Временной отрезок задавался в тридцать дней, потому девять изображений — это много. У красавицы могла быть другая прическа, глаза не попасть в камеру. И тогда ее изображения не оказались бы в поле зрения эксплорера. Несомненно, она бывала здесь часто, возможно каждый день. Предчувствие удачи радостью заполнило грудь. Сердце стучало часто. «Что со мной?» — подумал Артур.
Изучение изображения заняло немного времени. Основным объектом за спиной девушки был огромный каменный матрос со старинным автоматическим оружием в руках. Молодой человек передал фрагмент на изучение эксплореру. Ответ последовал немедленно.
«Монумент Славы возведенный в честь моряков, погибших во время Второй мировой войны. Берег Кольского залива».
Почти весь день Артур проторчал в Североморске. К вечеру понял, что найти камеру, передавшую изображение, ему не удастся. Анализ подсказал, что она меняла местоположение. В результате получалась, что девушка на стоп-кадрах шла различными шестью маршрутами. Пусть и расположенными недалеко друг от друга, но видеть даже два одновременно было практически невозможно.
Ближе к вечеру, уже садясь в кабину стера, услышал вызов коммуникатора. Артур включил только звук. Нормальная практика — вызываемый определяет формат разговора.
— Привет, Корень! — услышал он.
Это не кличка — фамилия. Бывают такие, по которым даже близкие друзья предпочитают называть. Вместо имени.
— Здравствуй, Алибек!
— Ты куда пропал?
— Да так, дела всякие!
— Дела? — засмеялся Алибек. — Мало тебе, что работаешь, еще и делами занимаешься?
— Ну да. Так получилось.
— Я правильно посчитал, завтра ты на работу идешь?
— Да.
— И сегодняшний вечер не с нами?
— Конечно нет.
— Понял, уважаю. Но я что спросить хотел. Ты послезавтра как? В состоянии будешь после смены с нами в Североморске оттянуться?
— Где?
— В Североморске. Это Кольский полуостров.
— Да... конечно, — Артур был ошарашен.
— Ну вот и отлично! Собираемся в семь, где обычно.
Алибек отключился. Надо же! Народ собрался в Североморск! Бывают совпадения. Нам по пути.
Вечером в голову закралась крамольная мысль. А что если создать на эрософоне эту красавицу, которая уже второй день сводила с ума? Что бы... конечно же, нет!.. не развлечься! Провести ладонью по ее волосам, коснуться губами кончиков пальцев, утонуть в бездонных глазах. Но следом пришла другая мысль. А не будет ли это изменой? Так и не решив этическую проблему, молодой человек уснул. Девушка приснилась снова. Утром он признался себе, что влюблен. Влюблен по уши.
Темп, в котором Артуру приходилось готовить кофе на работе, был весьма напряженным. Известно, что хороший кофе сидя не сваришь, поэтому всю шестичасовую смену Корень проводил стоя. Но у головы свободного времени достаточно. Обычно он смотрел канал всеобщего информвидения — новости и немного аналитики, — не особенно вникая в суть. За всю смену запомнилась только передача о нуалях. Один популярный ведущий, известный как мастер перевода с языка специалистов на общечеловеческий, провел блиц-интервью с исследователями этого явления, из которого следовало, что на троих ученых приходится пять мнений. От себя же он добавил, что церковь объявила появление нуалей приближением конца света. Уточнив что-то в редакторской группе, ведущий сообщил: это четыреста восемьдесят восьмое объявление конца света. Таким образом, населению предлагалось самим сделать вывод, что нуали — очередная страшилка для обывателей.
Развлечение в Североморске шло по обычной схеме. Сначала перевод организма в легкое приподнятое состояние путем употребления дешевого вина с немудреной закуской. А что делать? Не все могут позволить себе «Росинант», приходится обходиться социальной сетью. Затем маневры на аэротакси. С виду рискованные, но на деле абсолютно безопасные — автоматика не допустит аварии. Можно быть спокойным как за самих лихачей, так и за остальных жителей города. Потом снова уселись на открытой веранде социального кафе. Конечно, не обошлось и без традиционных шуток над роботами. Обслуга социалок не оснащена излишней интеллектуальной составляющей.
Слово взял Алибек.
— Что будем делать, тимуровцы? — надо же, откопал фразочку. Все сразу поняли, о чем он. Сделать что-нибудь полезное в том месте, где гуляли — традиция давняя, уже больше полугода поддерживается.
— Отчистим памятник героям, — отозвался Артур.
— Корень! Ты умеешь чистить памятники?
— Нет! Наймем специалистов, заплатим.
— А ты представляешь, сколько это будет стоить? Не уверен, что все смогут внести свою долю.
— Не надо, я за все заплачу сам.
— Ты? — удивлению друзей Артура не было предела. Он, конечно, был самым богатым, но старался никогда не показывать этого.
— Да. Я преследую свой интерес. Мне хотелось бы не говорить о нем.
— Твое право, — проговорил Перец. Перец — это кличка, зовут его Данила Серебровский. — Только ты бы узнал, сколько это стоит.
— Хорошо.
Коммуникатор изобразил невзрачную женщину средних лет в униформе с эмблемой города.
— Служба городского хозяйства. Что вы хотели?
— Я хотел увидеть памятник морякам-североморцам чистым.
— Плановая помывка через двадцать семь дней, — ответила дежурная.
— Нет. Я хотел заказать сейчас. И не помывку, а полную чистку. Сколько это будет стоить?
Брови дежурной взметнулись, но она на работе. Есть ясный вопрос — надо дать точный ответ.
Озвученная сумма превращала счет Артура в ноль. Но он не колебался.
— Хорошо. Это можно сделать до восьми утра?
— Да, — лицо дежурной вдруг исказила легкая гримаса. — Стоп! Спецочистителя на складе нет! Такая работа не планировалась в этом году, а у него ограниченный срок годности.
— Где можно взять этот очиститель?
— Здесь рядом, на другом конце города. И склад у них открыт круглосуточно. Только... понимаете, мы сможем доставить это утром, после девяти. Сейчас некому оплатить счета.
Корень, понявший все с полуслова, расстроился, что и отразилось на его лице.
— Вам это очень нужно?
— Очень.
— Могу я дать совет?
— Слушаю вас!
— Летите за спецочистителем сами. Шесть рейсов аэротакси.
— У нас есть шесть машин.
— Отлично. Я сейчас дам вам координаты склада, сама сделаю заказ.
— Спасибо! А куда везти?
— Выливайте из бочек прямо на памятник. Это стандартная технология. Я создам зону безопасности вокруг. Можно еще один совет?
— Конечно?
— Закажите начало работ на шесть утра. Тогда они обойдутся вам дешевле — по дневному тарифу.
— А успеют?
— Конечно. Работа займет пятьдесят шесть минут.
— Скажите, вы фея?
Дежурная улыбнулась. И вдруг лицо ее преобразилось. Теперь на Артура смотрела красивая женщина с точно выверенными пропорциями лица. Чтобы быть красивым, нужно всего-то дарить людям немного радости.
— Итак, учитывая, что часть работы вы сделаете сами, общие ваши расходы сократятся на тридцать два процента.
«Будет на что купить цветы!» — подумал Корень.

* * *

Развернувшееся аэротакси, шло на памятник в крутом пике. Перекрестье прицела, входящего в стандартную комплектацию бочки, предназначенной для опорожнения с воздуха, держало верхнюю точку монумента.
— Сброс! — скомандовал Артур, и Алибек нажал кнопку управления заслонкой. Светящаяся, чуть зеленоватая струя вылетела из-под брюха, точно угодив в цель!
— Есть! — громко крикнул, размахивая руками Алибек, у которого на голову была надета точно такая же оптика, как и у Корня, только без перекрестья. Радостный вопль раздался с других аэротакси, ждущих своего захода. Вторая машина, сделав небольшую горку, ринулась в атаку. И снова ювелирное исполнение сброса. На этот раз отреагировали на этот раз не только криками пассажиров, но и запредельными кульбитами, сопровождаемыми небольшими фейерверками.
— Смотри! — Алибек вдруг повернул голову Артура в сторону одинокого аэротакси. — Видишь этого качка?
— Да.
Несмотря на значительное расстояние, оптика позволяла хорошо рассмотреть лицо мужчины, подсвеченное внутренними приборами.
— Он кто?
В этот момент «качок», словно почувствовав интерес к его персоне, повернул голову. Мгновенно холодная рука Алибека скользнула по лбу товарища. Метнувшийся было поток энергии от незнакомца, словно растворился.
— Так, знакомый один, Лавр Домкратов.
— Рамоз?
— Конечно. Я потом расскажу. Любопытнейшая личность.
Корень снова повернул голову, но аэротакси уже исчезло. Друзья «отбомбились», машины собрались в плотный круг.
— Порядок, тимуровцы! Благодаря Корню этот день мы запомним надолго! Куда теперь? Командуй Артур, вечер твой!
— Мне бы надо цветы купить...
— Купить? — У Перца отвисла челюсть. — А что, на социальных плантациях за городом их уже нет?
— Там не такие. Мне нужны дорогие цветы.
— Тогда, может, выберешь по каталогу?
— Ничего ты в цветах не понимаешь, Перчик. Их надо смотреть живьем и даже нюхать, — вмешался Алибек. — Корень, я знаю одну великолепную оранжерею в Брянске. Ты как?
— Да все равно где! Главное, чтобы хороший выбор был.
— Тогда погнали к метро!
В Брянске, снова взяв аэротакси, компания продолжала резвиться. Настроение было великолепным. Еще бы! Не часто удается сделать по-настоящему хорошее дело. На хорошие дела нужны немалые деньги. А где их взять нормалу, если в обществе столько рамозов?
Впрочем, молодые люди с хохотом и улюлюканьем демонстрирующие высокий класс обращения с серийными машинами, не могли знать, как устроена экономика этого мира. Информационные потоки, сравнимые с гигантскими океанскими волнами, выполняли главную задачу — скрывать и маскировать любые важные для жизни общества сведения, по крохам просачивающиеся сквозь завесу из тупых шоу, еще более тупых развлекательных программ и отретушированных новостей, где девяносто процентов составляла «чернуха». А потому во всей компании, насчитывающей дюжину молодых людей «золотого» возраста, только один представлял, почему их лучшие годы проходят в праздности.
— Алибек! Смотри! Мне показалось, что это опять... как его... Лавр Домкратов.
Артур махнул рукой в сторону скользнувшего к Десне аэротакси.
— Что? — сидящий за управлением Алибек разом встрепенулся. — Тебе не показалось?
— Не знаю. Но похож, очень похож.
— Возьми руль, пожалуйста.
Алибек завозился с часами. Большие наручные часы с мощным стальным браслетом — модная клемма последних лет. Но только среди нормалов. Рамоз, пусть даже его уровень можно охарактеризовать словом «никакой», часы не наденет. Считается, что он всегда может определить время сам.
— Ну что?
— Да все нормально, — отозвался Алибек. Однако голос его не излучал оптимизма.
Оранжерея встретила молодежь ослепительным великолепием. Творение природы в сочетании с умело приложенными руками создавало неповторимую мелодию красоты. Притихшие молодые люди передвигались по залам осторожными шагами, боясь издать лишний звук. Словно опасаясь спугнуть чудесную сказку.
Полтора часа пролетели незаметно. Артур, наконец, вспомнил, зачем пришел. Еще час он колебался — выбор был настолько обширен, что немудрено и растеряться. В конце концов, пошел по классическому пути, заказав лишь один цветок. Но какой!
Конечно, затея Корня была полнейшим безумием, но влюбленным везет. Вздремнув всего два часа, в половине восьмого он уже ходил вокруг памятника. Отчищенный с использованием самых современных технологий, огромный матрос стоял на постаменте, выполненном в виде рубки подводной лодки. В лучах утреннего солнца ярко горели бронзовые барельефы, на которых перечислены соединения, части и корабли флота, наиболее отличившиеся в годы войны. В обновленном виде монумент привлекал внимание. Неудивительно, что небольшая толпа североморцев образовалась возле памятника, несмотря на ранний час.
Красавица появилась минут через двадцать. И хотя на этот раз основу ее наряда составляло короткое платье лимонного цвета, а волосы были собраны в узелок на затылке, Артур узнал девушку сразу. Он подошел сзади, немного поколебавшись, прикоснулся к обнаженному локтю. Красавица грациозно повернулась. В глазах ее промелькнули узнавание, растерянность, радость и снова растерянность. Но через секунду она справилась.
— А-а! Рыцарь, — по губам скользнула легкая усмешка. — Что занесло тебя в наши края?
Не в силах протолкнуть ком в горле, он протянул прозрачную корзинку, в которой лежал ослепительно белый цветок с рубиновой сердцевиной. Девушка на мгновение опустила взгляд. Потом вновь ее глаза внимательно посмотрели в лицо Артура.
— Орхидея, — произнесла она после короткой заминки.
— Да, это орхидея, — проглотив комок, проговорил молодой человек.
— Ты не понял, рыцарь! Так меня зовут.
Выдержав паузу, во время которой Артура можно было считать неотъемлемой частью монумента, девушка аккуратно вынула корзинку из руки.
— Здесь же. В пять вечера. И постарайся вспомнить свое имя.
Оторопевший Корень смотрел вслед. Сначала он хотел броситься за красавицей, но внутренний голос посоветовал этого не делать. «Тебе назначили свидание, дурак, а ты хочешь все испортить. Иди домой и выспись!»
Внутри памятника неожиданно раздался какой-то странный, чуть скрипящий звук. Артур вздрогнул. Из скрытых репродукторов послышалась мелодия. Механический голос, каким говорят только роботы в старинных фильмах, запел:
— Прощайте, скалистые горы...

Грациозной, слегка покачивающейся походкой, Орхидея Иванова вошла в здание, на фасаде которого, меняя цвет от времени суток, располагалась надпись: «Институт комплектации хозяйственных роботов». Проследовав в гардеробную комнату под номером шестьдесят один, она заперла за собой дверь. Аккуратно повесила платье и, надев стандартный комбик с эмблемой института, придала ему вид «серая мышь» — бесформенная мешковатая невзрачная одежонка. Девушка подошла к задней стене гардеробной и положила ладонь на теплый аморфный металл. Появившийся сканер прошелся по глазам лучом, снимая рисунок сетчатки.
— Доброе утро, Орхидея! — система допуска уже проанализировала отпечатки пальцев, рисунок сетчатки глаз, химический состав выделений потовых желез на пальцах. Оставался тембр голоса и состав выдыхаемого воздуха.
— Доброе утро, чучело! — отозвалась девушка. Выбранная фраза рассказала об отвратительном настроении. Но сторожевому роботу не ставили задачу анализировать состояние души. Стена ушла вниз. По крутой винтовой лестнице Иванова спустилась на два этажа. Узкий коридор извивался, чтобы подойти к лестницам еще из двадцати гардеробных, затерянных среди восьмисот других, распложенных в огромном холле института. Наконец, коридор выпрямился. Постепенно спускаясь вниз, он уходил на задний двор под хозяйственные постройки: энергоблоки, утилизаторы, автоматизированные мастерские, склады. Коридор и зал, к которому он выводил, были самыми недоступными для любопытных помещениями во вселенной. По сравнению с его защитой «абсолютное зеркало» можно было считать полупрозрачной занавеской. Система маскировки коридора и помещения за ним не только поглощала зондажный сигнал в любом диапазоне, включая СИ, но и в реальном времени формировала ответ, мгновенно проанализировав структуру входного сигнала. И никому в голову не могло прийти, что информация не соответствует действительности.
В большом зале, на стенах которого имитировались окна, выходящие на побережье океана, лесную полянку, заснеженную равнину со стаей пингвинов, сидело около пятидесяти человек. Орхидея свернула из прохода в ближайший закуток, который изнутри оказался довольно просторным.
Вольготно развалившись в креслах около универсальных пультов, сидели Виктор Тим и Алибек Западов. Последний, как обычно с чашкой кофе в руке — спать парню приходилось по четыре-пять часов в сутки. Из ночи в ночь.
— Ваш гениальный план, — в голосе девушки звучало немало сарказма, — успешно срабатывает. Я имею навар, в виде цветка с редким названием. А вы, если не будете лопухами, сможете заполучить вашего математика тепленьким. Или куда вы там его планируете?
— Спасибо, Орха! Только ты очень мне не нравишься.
— Это чем же, Вик?
— А ты не понимаешь?
— Понимаю. Алик! Сходи к Ирочке, скажи ей пару комплиментов. Что-нибудь про бездонные глаза и богатый внутренний мир. Нам, как ты видишь, нужно с Виком обсудить проблемы взаимопонимания.
Орхидея явно напрашивалась на скандал. Алибек молча поднялся и ушел за перегородку. Девушка щелкнула пальцами. Послышался звук сервомоторов. Здесь не было никаких роботов, только простейшие механические системы. Через пять секунд закуток отделила звуконепроницаемая стена.
— Так что ты понимаешь, Вик?
— Что тебе перестал нравиться спектакль, который мы разыгрываем для единственного зрителя — Артура Корня.
Девушка молчала, ожидая продолжение.
— И это случилось оттого, что тебе начал нравиться сам Артур Корень.
Орхидея по-прежнему внимательно смотрела в лицо Виктору. Но тот замолчал, и девушка поняла, что он сказал все.
— У тебя это называется нравиться? Он снится мне вторую ночь напролет! Я вспоминаю его руку на бедре, и меня в дрожь бросает! Я сейчас разговариваю с тобой, а думаю о нем! Да я влюблена в него, как кошка! Так бывает?
— Бывает. Очень редко, но бывает. Только в чем проблема? Нравится парень — он твой, делу это не помешает. Мне кажется, — Виктор кивнул в сторону цветка, — он тоже в твою сторону неровно дышит.
Тим, конечно, друг. Хоть и старше намного. С детства так повелось.
— Послушай, дядя Витя, мудрый и всепонимающий. В отцы мне годящийся...
— Да брось ты! Всего на шестнадцать старше.
— В шестнадцать лет Гайдар полком командовал. А дочку сварганить в эти годы любой гайдаровец сможет! Так вот, дядя Витя, в отцы мне годящийся. А временами, чего там таить, отца и заменявший! Скажи мне, дядя Витя, зачем же вы сделали из меня последнюю подзаборную...
Тим вскинул голову. Ну и термин подобрала Орхидея! Сейчас не двадцать первый век, когда люди не хотели понимать, что мат вреднее для головы, чем никотин для легких. Все серьезно. По-настоящему.
— Что ты говоришь! Ты же сама прекрасно знаешь, ничего не было!
— Я-то знаю! А он? Скажи мне Вик, что знает он? А?
Девушка ждала ответа, но Тим не спешил.
— И самое главное, скажи мне, что хуже: то, что он сейчас знает или то, что будет знать, если ему откроется вся правда?
— Хороший вопрос. Только я хочу тебе напомнить, что еще неделю назад ты горячо поддерживала наш план.
— Твой.
— Нет, милая. Наш! Без твоего участия это просто пустой прожект. Насколько я помню, ты не задавалась подобными вопросами.
Голос Виктора становился все жестче. Но Орхидея, выпустив пар, уже размякла.
— Мне было все равно. Как раньше говорили, ничего личного, только работа.
— А ему? Мы же точно знали, что после разыгранного спектакля он никуда не денется. Землю наизнанку вывернет, а тебя найдет. Может, теперь ты сможешь догадаться, что должен был чувствовать он?
— Да, я к тому же еще дрянь редкостная.
— Полно. Ты просто хорошо сделала свою работу. У нас приказ, и мы должны выполнить его.
— О, шеф! Я просто прекрасно выполнила свою дрянную работу. Я дрянь, дрянь, дрянь!
«Вспомнила, что я ей не только, дядя Витя, друг отца и ее друг, но еще и начальник, — подумал Тим. — Уже неплохо».
— Нет, Орха! Ты не дрянь!
«Это запрещенный прием, — мелькнуло в голове. — Но у меня нет выхода. Раньше или позже, но все равно придем в эту точку».
— Ты не дрянь, потому что знаешь, как терять близких...
Отца Орхидеи застрелили из «универсала». Не специально, без всякой злобы. Просто случайно оказался в том месте, где у рамозов проводились очередные игрища.
— И ты знаешь, что из года в год, так называемых «случайных гибелей» становится все больше и больше. Хочешь сегодняшнюю сводку?
— Нет.
И, правда, не хотелось. Там все ясно — длинный список погибших, множество разрушений.
— А ты знаешь, что у каждого, кто попал в этот список, есть родители, дети, братья, сестры, друзья? А ты знаешь, что сводки становятся все длиннее и длиннее?
Орхидея знала. Когда Вик привел ее сюда в первый раз, список помещался на одном экране.
— Здесь ты делаешь все, что можешь, чтобы списка не стало совсем. И дрянью ты станешь, когда прекратишь делать свою работу. Потому что ты умеешь это лучше других.
Девушка молчала, уставившись в пол. Виктор понял, что достучался до разума. Но нужно закрепить достигнутое.
— Впрочем, я понимаю. Все мы не железные. Если тебе трудно, давай я выведу тебя из игры. Сегодня Ирина пойдет на встречу с Артуром, скажет, что у тебя срочная работа…
— Нет!! — в голосе Орхи звучал настоящий ужас. — Только не это!
Ирина Ясинская пришла в СОП — службу особых поручений — через три года после Орхидеи. А еще через год ни у кого не осталось иллюзий — это дятел по призванию.
Дятлами «особых порученцев» начали называть еще при Ярославе Иванове — отце Орхидеи. Первый командир службы любил повторять:
— Работа у нас простая — сел и долби, пока не будет результата. Так что вперед, дятлы!
Задание центроштаба на поиск кандидатур с нужными параметрами было сложным, но случались и сложнее. Тридцать отобрали за два месяца. Через неделю получили втык, потому что двое не дотягивали по одному параметру. А еще через три дня пришел приказ на безусловную вербовку Артура Корня. Многократно подчеркивалось, что это задание чрезвычайной важности, что любое другое, мешающее его выполнению, автоматически отменяется. Кроме того, срок был весьма жестким.
Никто из посвященных не сомневался, что на острие будет работать Ирина. Редкая умничка, с мгновенной реакцией. Хладнокровна, выдержана. Немалый опыт сложнейших операций. Но тогда Тим решил по-другому.
— Думаешь, не справится? — невозмутимо спросил Виктор.
— Эта!? Эта справится. Но я ее загрызу.
Виктор усмехнулся. Ясинская отличалась сногсшибательной сексапильностью. Осиная талия не более пятидесяти сантиметров в охвате, высоченная грудь, длиннющие ноги при появлении Ирины заставляли забывать обо всем на свете мужчин от пятнадцати до ста десяти лет в радиусе пятьдесят метров. Алибек, предварительно придав себе серьезный вид, рассказывал, что у рамозов полностью блокируется СИ-диапазон. Дополняли картину роскошные волосы натуральной блондинки и огромные карие глазища. Хотя понятно, что цвет волос, как и прическу, каждая женщина выбирает по обстоятельствам.
С появлением Ясинской на службе мужская половина сначала не знала, что делать с этой напастью. Потом научились понемногу защищаться иронией, которая всегда оставалась доброй. Следом присоединились и женщины, хотя иногда доброта сокращалась до минимума. В результате в СОПе сложился определенный стиль общения, где ирония в адрес внешних данных Ирины считалась хорошим тоном. Саму Ясинскую это ничуть не смущало, девушка легко поддерживала любой подобный разговор.
— Нет. Этого я не могу допустить, — голос Тима звучал уже мягко. — Придется тебе самой с Артуром разбираться.
— Хорошо, шеф! В семнадцать ноль-ноль продолжаю выполнение задания!
— Отлично, дятел! — рассмеялся Виктор, снимая перегородку.
— А скажи, Вик, почему у меня такое чувство, что ты не договариваешь чего-то?
— Это у тебя синдром кошки.
Но Тим, и вправду, не договаривал. Например, он знал, что у них обязательно должен состояться этот разговор. По привычке, к которой приучил Ярослав, формируя список кандидатов, он прогнал данные своих дятлов через анализатор уровня эмоционального взаимодействия с объектом. Совместимость с Орхидеей составила девяносто два процента. Виктор никогда не слышал, что такой коэффициент может быть. Это тот случай, когда поэты говорили о той единственной, что есть в этом мире.
После серьезных размышлений Тим отправил Ясинскую в запас. Но никому не сказал о причине этого решения.
Вернувшийся Алибек снова уселся в кресло, предварительно налив стакан тоника.
— Ну? Что ответила Ирочка на твои комплименты?
— Ничего. Я их не сказал.
— Почему?
— Не успел. Как увидела меня, сразу набросилась и изнасиловала прямо на полу.
Тим улыбнулся, но, вспомнив, что начальник в нем еще не все сказал, стал серьезным.
— Так, Алик! Через час-другой уходишь! Если он тебя увидит сегодня в Североморске, будут проблемы.
— Я сменю облик на всякий случай.
— Хорошо. Вечером вся компания должна видеть тебя.
Виктор повернулся к Ивановой.
— Ты, радость моя, готовься к вечеру. Сегодня ты с ним хоть до утра. Но не больше! Поняла?
— Да.
— Знаешь, чего делать нельзя?
— Да. Нельзя делать то, что Ясинская сделала с Аликом. Хотя очень хочется.
Западов отчетливо хмыкнул. Тим повысил голос, совсем молодежь расшалилась.
— Завтра ты не видишь его! Как расстанешься, так больше не видишь! Под любым предлогом. И отключившись от любой связи. Это понятно?
— Да, шеф!
Сейчас она думает только о сегодняшнем вечере. А о том, что придет завтра — так это еще через вечность.
— Тогда ты свободна!
В голосе позвякивал начальственный металл, и Орхидея сочла за благо скрыться с глаз долой. Тим повернулся к Алибеку.
— Теперь слушай внимательно. Делай что хочешь, но заполучи завтра Артура. Почти уверен, что Корень попытается отказаться, но будь настойчив — он должен вечером веселиться с вами.
— Хорошо. Я справлюсь.
— Теперь главное. Свяжись с Ясинской. Только не сейчас. Часа через три-четыре. Она сегодня ночью по моему заданию до двух часов прыгала в данс-клубе в Глазго.
— Понял, по нашему времени, значит, до пяти. Спит еще.
— Молодец, соображаешь. Так вот, решишь с ней, где и как она случайно пересечется с вашей компашкой. Пусть будет в самой боевой раскраске. Мне нужна реакция Корня на Ирину. Снимешь и сразу перешлешь мне.
— Понял. Сделаем.
— И последнее. Об этом этапе операции никто, кроме тебя и меня не должен знать.
— Даже Орха? — недоуменно проговорил Алибек.
— Она в первую очередь. Это приказ, Алик!

— Ребята, не подскажете, у Молоховских ворот есть, где аэротакси приткнутся?
Вопрос не праздный, надо сказать. Экскурсии по полностью восстановленной смоленской крепостной стене шли только второй день.
Высокая блондинка, в темных глазах которой отражались подсветка площади, создавая иллюзию мерцания ведьминого огня, выглядела очень эффектно. Рубиновые светящиеся туфельки, такого же цвета диадема в волосах и сумочка. Платье из платного, явно дорого магазина, медленно меняло цвета и оттенки, оставаясь в рамках заданной рубиновой темы. Изменяемая прозрачность квазиткани порой оставляла практически неприкрытой великолепную фигуру с удивительно тонкой талией. И только модная клемма последнего года — три нательных наклейки в форме темно-бордовых роз — позволяли оставаться на грани рамок принятых приличий.
Выпрыгнувшая из аэротакси толпа развеселой молодежи буквально остолбенела. Даже Алибек немного растерялся, хотя ожидал этой «случайной» встречи. С небольшим опозданием он занял место позади компании и начал съемку, концентрируясь на Артуре.
Насладившись произведенным впечатлением, девушка повторила вопрос:
— Так как там со стоянками? Или вы не с экскурсии?
«Смотря с какой, — подумал Перец. — Для нашей — стоянка не нужна. Облет подсвеченной стены древней крепости, конечно, зрелище впечатляющее. Только разве его можно сравнить с путешествием по самой стене?» Действительно, пятичасовая пешая экскурсия потрясала воображение. Остановки в башнях для того, чтобы в подробностях рассмотреть фрагменты битв, поставленных лучшими режиссерами. Закуски, напитки, кондитерские изделия по рецептам семнадцатого-двадцать первого веков. Горячие блюда, приготовленные с использованием каменных печей, раритетных микроволновок, плит, работающих на пропанобутановой смеси. Единственным, но существенным недостатком экскурсии была ее цена. Далеко не каждый, даже из числа имеющих работу, мог позволить себе.
— Вы хотите пройтись по стене?
— Конечно. А иначе, какой смысл сюда приезжать?
— А вы уверены, что справитесь самостоятельно? — Перец сел на любимого конька. — Шесть с половиной километров, пешком... Может вам понадобится кто-нибудь? На чью руку можно опереться?
— Может и понадобится, — девушка задумчиво смотрела на Перца. — Только какой смысл таскать с собой то, что можно всегда взять на месте?
Алибек не удержался. В отчет попадет ошарашенное лицо Данилы Серебровского. Как свидетельство виртуозной работы Ясинской.
Девушка пошла к аэротакси прямо через расступающуюся толпу. Вдруг нога Ирины неловко подвернулась, и, потеряв равновесие, красавица повисла на плече Корня.
— Черт! — ей никак не удавалось твердо встать на ноги. Артур вынужден был поддерживать плотно прижавшуюся к нему девушку за талию.
Просматривая запись, Тим похвалил себя за предусмотрительность — смотреть это Орхидее явно противопоказано. Ясинская ведь не знала про коэффициент совместимости. Ей поставили задачу, и работала она всерьез. Хотя и самоуверенно. Местами даже топорно. Откуда это она взяла, что каблук туфельки может сломаться? Если та, конечно, не досталось на бесплатной ярмарке.
Концовка записи развеселила Тима по-настоящему. Артур помог добраться Ясинской к выносному терминалу обувного гипермаркета «Лапоть» и вежливо откланялся. Не выдержавшая такого издевательства девушка метнула псевдослоган Алибеку: «Он что, импотент?» «Потент, потент! — отозвался Западов. — Плохо отдолбилась, дятлиха!»
Посидев еще некоторое время над записью, Тим пришел к выводу, что теперь есть основания перейти к активной части операции. Все готово. Корню можно преподнести первую порцию информации. И внимательно проанализировать его реакцию. Единственное, что сверх всякой меры заботило Тима, так это появление Лавра Домкратова дважды за вечер около Корня. Даже не само появление, сколько непонятность ситуации. И странность поведения одного из лучших оперов рамозов. Словно он оказался на пути следования кодлы Алибека случайно.
Конечно, пути людей порой пересекаются на этой планете. Но чтобы дважды за вечер, разве можно в это поверить?
Но с другой стороны все говорило о случайном пересечении маршрутов движения. В Североморске Лавр явно следовал по своим делам. И только любопытство, проявленное Корнем, привлекло его внимание. Стоило лишь Западову укрыть мысли Артура маской «тупой ублюдок», как интерес сразу пропал. В Брянске Алибек незаметно посадил Корня на свой ВК — вычислительный комплекс. Дистанция, с которой он засек паранорма, поражала воображение. Естественно, на ВК был закрыт доступ в Поле, отключен гиперусилитель. Только анализатор фона. А Корень «разглядел» знакомые сигналы на дистанции в километр, сам того не подозревая, что делает! У Виктора, когда он узнал об этом, даже дух перехватило! Если бы этот парень был рамозом, с ним бы хлопот не обобраться. Это вам... не Лавр Домкратов! Понятно, почему центроштаб в него так вцепился.
Виктор понимал, что для перехода к активной стадии операции «клиент» созрел. Классическая вилка «любимая-друг» подстраховывалась еще и «случайно встреченной» девушкой, готовой утешить в трудную минуту, когда «все вокруг предали». Но это уже на самый крайний случай. Лично Тим не верил, что может дойти до этого. Но страховаться был обязан — влюбленные порой так неадекватны.

* * *

— Пора. Иди, Артур. У тебя же завтра утренняя смена.
— Да.
— И вставать тебе ни свет, ни заря.
— Да.
— И домой полчаса лететь.
— Да.
— И полночь уже.
— Да.
— Так иди же!
— Нет!
Орхидея счастливо рассмеялась.
Сегодня Корень тоже работал в утреннюю смену. Но уже после обеда примчался в Североморск, и, болтаясь на площади перед институтом, дожидался Орхидею, донимая ее непрерывными вызовами.
— Артур, — пряча улыбку, стараясь выглядеть сердитой, отвечала девушка, — перестань! Я же на работе! Хочешь, чтобы меня оштрафовали?
Но больше пяти секунд девушка не выдерживала, губы сами расплывались в улыбке.
— Нет конечно! — круглил глаза молодой человек. — Я хочу машину времени, чтобы она съела час.
— Этого мало.
— Почему.
— Сейчас ухожу на совещание, а через час оно не закончится.
— Так нечестно! — запротестовал Артур, сделав горестное лицо.
— Мне тоже так кажется, — вздохнула Орхидея, — но что поделаешь. Я отключаюсь, Артур, у нас здесь строго.
Тим продержал Иванову еще два часа, следуя рекомендации психолога. А затем… затем был ввинчивающийся в темное небо стер, который Корень оставил на ближайшей к Североморску стоянке, пенистые волны, бьющиеся в ловушке норвежского фьорда, желто-багровое солнце, тонущее в море, похожем на расплавленный металл. Теплый ветер, постоянно меняющий прическу, россыпь звезд над головой и ступеньки небольшого домика на окраине Мурманска. И Корень, никак не желающий уходить.
— Артур! Почему «нет»? Почему ты не идешь домой?
— Там нет тебя.
— Ты хочешь, чтобы я пришла к тебе домой?
Ах, какая неудачная фраза! Словно случайно с полки смахнули хрустальную вазу. И все замерли, ожидая самого худшего.
— Орха... Я перед тобой так виноват... Я не знаю, что мне нужно делать, чтобы заслужить твое прощение.
— Я тоже, не знаю, что мне делать, — опуская глаза, негромко проговорила девушка.
Ваза коснулась пола.
— О чем ты?
— О прощении. Только не сейчас, завтра.
— Хорошо! — так и не поняв, что хотела сказать Орхидея, радостно подхватил Артур. Девушка облегченно вздохнула. Ваза, глухо ухнув о пол, не разбилась. А вот выдержит ли она утренний удар?
— Завтра ты можешь прийти ко мне на работу.
— Правда? А что случилось? У вас день открытых дверей?
— Что-то в этом роде. Демонстрация последней модели домашнего робота. С управлением персональным метро. Блокировка входа-выхода. Никакой пароль не поможет, если желающего воспользоваться нет в списке.
— Полезная вещь, наверное. Только мне персональное метро не грозит. С моей зарплатой нужно работать десять дней в неделю.
— Ну! Не прибедняйся, — Иванова искренне радовалась, что разговор свернул в сторону, после ее неудачной фразы, — стер твой весьма хорош.
— Но это же мелочь, по сравнению с домашней кабиной. Одна абонентская плата стоит ровно половину моей зарплаты. А второй половины хватит на четырнадцать прыжков. Сама же кабина превосходит все мыслимые цены.
Действительно, подавляющая часть жителей планеты пользовалась социальным метро, проложенным по крупным населенным пунктам, зависая в многочасовых пробках. В часы пик, даже выстояв приличную очередь, можно было час провести в кабине старта, поскольку платные клиенты имели приоритет на выход в общественных точках приема.
— Но у нас отбоя нет от желающих. Есть и такие, которые обновляют роботов ежемесячно.
— Все так не могут.
— А ты знаешь почему? — Орхидея опять повела разговор в опасном направлении, но теперь совсем с другой стороны. Но хоть немного нужно помочь Тиму, завтра ему нелегко придется.
— Почему?
— Я тебе расскажу, но при одном условии.
— Каком?
— Ты сейчас же летишь домой! — строгости в голосе хватило лишь на первые слова. — Нет, ну правда, Артурчик, пора уже! Лети! А завтра я познакомлю тебя с очень интересным человеком.
— Да? И чем же он интересен?
— Он может научить тебя смотреть на этот мир другими глазами.

Глава вторая. МИТТЕЛЬШПИЛЬ

— Так я ничего не делал с ней?
Корень смотрел на Тима недоверчивым взглядом, боясь поверить в его слова. Но в глубине души он уже точно знал, что этот неулыбчивый мужчина сказал правду. И радость, какая бывает только у людей, у которых сняли камень с сердца, заполняла все.
«Удивительная вещь — этот коэффициент совместимости девяносто два, — мысли неслись в голове Виктора. — Плевать Корню, что развели его, как мальчишку. Для него счастье то, что он не сделал ничего ужасного Орхидее. Нет, что ни говори, классные у меня психологи».
— Нет. Я же говорю, что у тебя дома стоял другой, более совершенный эрософон, в который задали параметры Ивановой. А сама она пришла под утро.
— Как это могло случиться? У меня же в роботе стоит программа «моя крепость»!
— Артур! Я надеюсь, что мы найдем с тобой общий язык. И тогда я многое смогу рассказать тебе о том, что происходит в этом мире.
— Научите смотреть другими глазами?
— Что?
— Орхидея так сказала.
— А-а... Научу, если захочешь. Только мне одному не под силу. У тебя будут учителя намного лучше меня.
— А зачем? Зачем вам это нужно?
— Мы подыскиваем кандидата на одну очень важную работу.
— Хорошая работа?
— Точно не знаю, но думаю, дерьмовей не бывает.
— И зачем такая нужна? Много ли работать надо? И сколько платят?
— Платят? Платят много, ты себе даже представить не можешь. Работать надо всегда. Как проснулся, так уже на работе. Уходишь, когда спать ложишься. Если все сделать не успел, то во сне продолжаешь. А зачем она нужна? Тебе вроде ни к чему. У тебя отец с матерью на Огненной земле живут?
— Да.
— Девять пьес отца поставлены во Вселенском театре, у мамы вышел пятый сборник рассказов. На домик в элитном районе вполне хватило.
— Я не совсем понимаю, причем здесь мои родители?
— Они не причем. Только представь на секунду, что станет с их домом, если он попадет под выстрел аннигилятора «Шукра».
— Почему в него должны стрелять?
— А почему стреляют в другие?
— Что вы имеете в виду?
Тим положил ладонь на широкую красную клавишу на столе. На скрине отразился фрагмент новостей информвидения: «Сегодня днем в результате нападения террористов на базу отдыха в Эгейском море погибли восемь охранников и четверо отдыхающих. Полностью уничтожено оборудование герметиума для наблюдения за обитателями моря. Как сообщил президент Совета безопасности Сан Саддан, имя главаря террористов известно, и в ближайшее время он будет арестован».
— Да! Террор — это просто ужасно, — проговорил Корень. — Я так боюсь иногда за своих родителей. Они любят отдыхать в подобных местах. Но пока обходилось.
— Не у всех.
— Да, я понимаю, эти четверо... и охранники...
— Не только. Восемь лет назад в таком же инциденте погиб отец Орхидеи.
Так и было. Впервые за шесть лет Ярослав поехал с пятнадцатилетней дочерью в отпуск. Его и еще пятерых случайных попутчиков застрелили одной очередью на выходе из метро. В последнюю долю секунды Ярослав успел закрыть Орхидею.
— Я не знал. А мама где?
— Ее не стало еще раньше. Редчайшая форма болезни. К сожалению, неизлечимая.
— То есть Орхидея сирота?
— Ну почему же. У нее есть я. И ты. Если не передумаешь.
Артур понял. Он ответил не сразу, спокойно, без всякого пафоса.
— Не передумаю. Никогда.
И от этого ответа, не имеющего ничего общего с поспешными заверениями, Виктору вдруг тоже стало спокойно. Не как резиденту, вербующему очередного агента, а как человеку много лет считающему себя ответственным за судьбу девушки.
— Тогда так, Артур! Я уполномочен предложить тебе работу. Суть ее — прекратить глупую бессмысленную гибель людей.
— Для этого нужно искоренить терроризм?
— Для этого нужно нечто большее. Анализ показывает, что в течение ближайшего года-двух произойдет экспоненциальный всплеск количества терактов. И встанет вопрос не об отдельных жертвах, а о выживании человечества в целом.
— Ну уж прямо выживания. У нас же полно всяких служб. Совет безопасности, пограничники. В аэротакси не сядешь без карты идентификации. Охрана даже в общественных туалетах появляется.
— Верно. Только это означает, что болезнь не лечат, а загоняют внутрь. И если не устранить причины возникновения современного терроризма, то он уничтожит само общество.
— Для этого нужно знать эти самые причины. А кто может точно сказать, в чем они?
— Тот, кто пригласил тебя на работу. Артур! Сколько тебе нужно времени, чтобы обдумать мое предложение?
— Нисколько. Я согласен.
— Так сразу?
— Да.
— Почему? — невольно вырвалось у Тима.
— Две причины. Во-первых, я уверен, что этого хочет Орхидея. Во-вторых, мне кажется, что вы обеспечите мне более интересную жизнь, чем та, которой я наслаждаюсь сейчас.
— Нужно озвучить твою зарплату?
— Нет. Я не сомневаюсь, что это поражающая воображение сумма. Надеюсь, ее хватит на цветы для лучшей девушки во вселенной.
Тим улыбнулся, вставая.
— Тогда прошу извинить, мне нужно отлучиться на полчаса. Думаю, что за это время лучшая девушка вселенной не успеет тебе надоесть. А потом мы продолжим.
В соседней комнате Тима ждали Иванова и Западов.
— Ну что? — вскинулась Орхидея, завидев начальника. Тревожный взгляд скользил по лицу Виктора.
— Все нормально, девочка. Просто расскажи правду. И не стесняйся сказать, кем он стал для тебя.
— Орха! — остановил Алибек стремительно рванувшуюся к дверям Иванову.
Орхидея обернулась.
— Не насилуй его прямо на полу. Помни, ты интеллигентная девушка! Там есть стол!
Тим не выдержал и прыснул в кулак. Иванова молча кинула в Алибека уже снятыми часами.

* * *

— В мозгу человека около пятнадцати триллионов клеток. Для понимания процессов, о которых мы сейчас говорим, предлагаю отождествить мозг с вычислительной машиной. Конечно, это очень грубая модель, но она вполне пригодна для понимания процесса мышления рамозов и нормалов.
Тим читал стандартную лекцию для начинающего дятла, хотя понимал, что Корень не будет работать в СОПе. Но пришло распоряжение обучить его средствам и методам защиты по высшему разряду, и Виктор понял, что в центроштабе Артур будет допущен к очень большим секретам. Но курс не может состоять из одной практики — необходима теоретическая базовая подготовка. Потому Тиму пришлось начать от комля.
— Основное отличие нормала от рамоза заключается именно в умении использовать собственный мозг. Самые просвещенные деятели древних веков умели задействовать его на пять процентов. К концу двадцатого века эта цифра в среднем уже составляла пятнадцать процентов. Сейчас — подчеркиваю, для нормалов — около двадцати процентов. Человек, обладающий паранормальными качествами, как правило, может использовать мозг на тридцать и более процентов.
— То есть, является существом более высокого порядка, чем нормал. Так? Но мне известно, что далеко не все разделяют эту точку зрения. Наиболее радикальные оппоненты считают их просто выродками.
— В этом вопросе всегда преобладали эмоции. Но мы будем опираться на сухую проверенную научную информацию. Паранормы существовали всегда. Конечно, подавляющее большинство из них были обычными шарлатанами. Настоящих — единицы на миллиард. Но во второй половине двадцать первого века их число начало расти в геометрической прогрессии, утраиваясь от поколения к поколению. Естественно, количественный рост привел и к росту качественному. Нередки случаи использования рамозами способностей мозга на сорок процентов. Последнее время начали появляться отдельные особи, умеющие задействовать собственный потенциал более чем наполовину. Их называют рамозами пятого уровня. Способности этих людей действительно фантастичны.
— Неужели? — чуть усмехнулся Артур.
— Тебе трудно даже представить до какой степени. Они могут творить такие чудеса, что сейчас ты не в состоянии в них поверить. Поэтому мы не будем отклоняться от программы. Первая тема — Поле.
— Что?
— Поле. Здесь все просто. Ты должен помнить историю Интернета. С помощью Вай-Фай модема любой пользователь мог выйти в сеть и вести обмен информацией. Интернет наиболее четкая модель Поля. Работа осуществляется в СИ-диапазоне. Соответственно, каждый человек, будь он нормал или рамоз имеет встроенный в мозг модем, позволяющий выходить ему в Поле. Ситуация несколько забавна. Подавляющее большинство разумных существ не имеет представления о СИ-диапазоне, хотя все они являются, так сказать, «абонентами сети».
Теперь внимание Артура было полностью сосредоточено на Тиме. Конечно, он и раньше слышал об паранормах и телепатии, но всегда казалось, что к нему это не имеет ни малейшего отношения.
— Рамозы, за редким исключением, продвинутые пользователи. Нормалы — нет. Хороший рамоз легко может выяснить, что скрывается в голове у обычного пользователя. Даже когда тот ничего не слышал о Поле. В общем-то, все.
Тим специально обрубил фразу, ожидая, когда Артур начнет задавать вопросы.
— Хотите сказать, что любой рамоз может легко прочитать содержимое головы нормала?
— Не любой. Но в принципе, для паранорма, начиная с четвертого, твои мысли не являются секретом.
Артур изумленно смотрел на Виктора.
— Не может быть...
— Почему? Это вполне реальная вещь. Представь себе хакера, для которого вскрыть чужой код доступа все равно, что два байта переслать. Уверен, что тебя читали не раз.
— Что? И сейчас могут прочитать? — Артур разволновался не на шутку.
— Сейчас нет. У нас стена, показывающая, что здесь никого нет.
— И много таких стен?
— Достаточно.
Артур задумался.
— Так вот, основная задача — прямо здесь и сейчас научить тебя пользоваться защитным приспособлением, — проговорил Тим. Он поднял часы. Обычные, ручные, с недавнего времени вновь вошедшие в моду. — Универсальная машина, позволяющая создать любой образ…


Продолжение следует.

Владимир Куницын
Сообщения: 803
Зарегистрирован: Пн фев 11, 2008 11:48

Re: Берлога писателя

Сообщение Владимир Куницын » Ср сен 12, 2012 17:53

Продолжение.
— А где эрософон?
Артур осторожно прикрыл дверь за собой.
— Что?
— Где? — Орхидея кивнула в сторону полки, на которой стоял прибор.
— А-а! Подарил. В детский сад.
Девушка смеялась так заразительно, что Артур тоже невольно усмехнулся.
— Нет, ты что, правда?
— Конечно. Я серьезен, как никогда.
— Понятно!
Это была их первая встреча в доме Артура. После того случая, когда он думал, что провел с ней целую ночь.
— Чаю хочешь?
— Кофе.
— В полночь?
— Хороший кофе можно и среди ночи.
Корень ушел на кухню. Кофе, так кофе.
Они сидели в гостиной за круглым столом. Артур держал чашку, не опуская ее на стол, отхлебывая напиток маленькими глотками. С нарастающим ужасом он смотрел, как быстро он исчезает. В комнате висело неловкое молчание. Кто-то должен сделать первый шаг. И когда Артур вдруг понял, что отступать некуда, девушка отставила чашку в сторону.
— Иди ко мне.
Ночь стремительно ворвалась в комнату, повинуясь приказу пальцев, выключивших свет. Стены и потолок словно растворились. Обгоняя друг друга, неслись вверх и исчезали за горизонтом темные облака. Артур летел вместе с Орхидеей, не выпуская ее руки. Потом вдруг оказывался на кровати рядом с девушкой.
— Ты никуда не исчезнешь?
— Нет.
Он наклонялся, медленно проводя рукой по ее щеке, пальцы девушки отвечали легким прикосновением.
— Ты, правда, не исчезнешь?
— Правда.
И снова Артур улетал в заоблачные высоты, туда, где, смеясь и маня за собой, ждала его Орхидея.
Утро наступило неожиданно, словно вынырнуло из-за горизонта. Девушка дремала, положив голову на подушку. Бесшумно выскользнув из-под простыни, Артур ушел на кухню, где занялся приготовлением кофе. Но когда вернулся с двумя чашками, увидел, что Орхидея уже не спит.
— Нам пора, Виктор будет недоволен.
— Да, только ты не думай, он лишь с виду такой.
— Какой.
— Серьезный, даже немного сердитый.
— А он не такой?
— Нет.
Орхидея замолчала. Потом вдруг вскинула голову и заговорила ровным голосом.
— Когда погиб отец, я даже не знала, где он работает. Да, в доме было метро, но в голову не приходило, что это может что-нибудь значить. Тем более, отец так редко уходил по ночам. Мать умерла очень рано. Мы так и жили — отец, Вик и я. Вик, конечно, появлялся реже, чем отец, но если днем я была предоставлена сама себе, то по вечерам кто-нибудь находился дома. Когда стала постарше, меня начали оставлять одну. А потом…
Девушка замолчала. Справилась с голосом. Продолжила.
— Это был очень радостный день. Мы с отцом готовились целую неделю. Еще бы, первый раз в настоящий отпуск. Сказочная страна Боливия. Я так и не успела ничего понять. Мы выходили из кабины. Отец вдруг молнией метнулся ко мне. Потом медленно осел. Тонкая струйка крови потекла по лицу, он долго еще смотрел на меня.
Орхидея опять замолчала. Артур не прерывал ее речь, понимая, что сейчас она скажет нечто важное.
— Потом меня отодвинули в сторону. Я так и просидела два часа на лавочке. А затем ворвался Вик. И только тогда я заплакала.
Девушка вдруг подняла глаза, всматриваясь в самую середину зрачков Артура.
— Я никогда никому не говорила, это. Даже Вику. Тот молодой человек, который лихо срубил двоих Z-грантов и четверых человек, включая отца, был Лавр Домкратов.

Молодежь опоздала на две минуты.
Виктор сделал вид, что не заметил этого. Седьмой день. Артур уже уверенно справляется с блоком часов. У него все получается лучше, чем у остальных. Последний тест — выход в Поле.
— Радость моя, — сообщает Тим Орхидее. — Ты сейчас садишься в метро и отправляешься в Новую Зеландию.
— А смысл? — стандартно отозвалась девушка.
— Купаешься, плаваешь. В общем, отдыхаешь. Главное, не вмешиваешься.
— Как прикажете, шеф!
— Да, радость моя, не забудь оставить гиперусилитель.
— Шеф! Мне нельзя.
— Можно. Шагом марш — исполнять!
Слегка огорчившаяся Орхидея сняла блок.
— Ладно! Зато я высплюсь.
Девушка показала язык и отправилась к выходу.
— Теперь, старик, твой черед. Полчаса на подготовку.
— Как скажите. А Иванову зачем отправили?
— Чтобы под ногами не путалась. И подсказать не пыталась.
Через полчаса Артур в сопровождении Тима покинул защищенную зону.
Стер взвился в небо. Сидящий на месте второго пилота Виктор, расслабленно откинулся в кресле. Пусть работает сам. Совмещенный ВК позволял слушать СИ-эфир обоим, но только на частотах, которые выбирал Корень. Таким образом, Тим лишь контролировал Артура, пытаясь определить предел его «слышимости» в СИ-диапазоне.
Корень набрал высоту. Зависнув над Кольским полуостровом, выставил частотный режим, постепенно добавляя мощность. Внизу, отозвалось с полсотни отклик-сигналов.
— Забавно, — проговорил Артур. — Получается, что мы рамозов слышим.
— Они тоже слышат нас. Если мы не спрятаны под маской. Но сейчас у тебя конкретное задание. Выдели прямой диапазон угроз. Пробуй!
Артур усмехнулся. Стер выписал сложный крендель, и промчался мимо рамоза, случайно оказавшегося поблизости.
— Чертов лоботряс! — раздался визгливый отклик. — Откуда тебя леший принес!
Через несколько секунд он остался позади, стер ушел из зоны, ограниченной гиперусилителем.
СИ-диапазон — вещь сложная для паранормов. Не имея прибора для подстройки сигнала, они могут лишь выбирать частоты небольшой части диапазона. Полностью всем эфиром могу владеть только рамозы пятого уровня. Нормал, вооруженный специальной аппаратурой, может творить с ним чудеса. Доступна вся ширина полосы пропускания, декодировщик подбирает пароли со скоростью сотни терабайт в секунду. И только дальность «слышимости» есть вещь индивидуальная.
— Вам хорошо слышно?
— Что? — переспросил Виктор.
— Бой.
Виктор встрепенулся. Он не знал еще ни одного дятла, который слышал бы СИ-эфир лучше него. Даже Ярослав не мог сравниться.
— Какой бой?
«Неужели он слышит что-то, чего не слышу я?» Мысли летели быстрее ветра.
— Похоже на настоящий! — ответ довольно отчетливый, внятный.
— Где?
— Далеко. Очень далеко.
— Далеко — это где?
— Это космос, — Артур вдруг поморщился. — Очень сильный взрыв.
— Черт побери! Ты уверен, что тебе не мерещатся взрывы?
— Не знаю. Но после подстройки этой штуковины, — Артур ткнул в гиперусилитель, — мне кажется, что я их отлично слышу.
«Не может быть! — Тим вдруг почувствовал волнение. — Нормал, для которого любой рамоз не является секретом далеко за пределами планеты!»
Через час, вернувшись из полета над морем, Тим заперся в комнате с Артуром.
— Теперь последняя лекция. Дополнительного внимания не требую, но понять главное ты должен. Как реализуется возможность выхода в Поле? Мозг рамоза отличается от мозга нормала. И дело здесь не в развитии. Он — другой. Нормал, вооруженный детектором СИ-диапазона, который мы называем гиперусилителем, получает возможность, анализировать все данные мозга рамозов.
Виктор внимательно смотрел в глаза Корню. Было понятно, что он рассказывает ключевой момент.
— Что характерно. Гиперусилитель не является прямым анализатором Поля. Встроенный декодировщик легко, а главное, незаметно взламывает защиту, отделяющую индивидуальное «я» паранорма от Поля. В результате считывать мысли можно даже у рамозов, которые не выходят в Поле. А когда ты надеваешь «часы», твои мысли прячутся под маской. Это не просто достигается, но эффект потрясающий.
— Вот значит как, — задумчиво произнес Артур. — Получается, что мы с «часами» на руке можем слышать рамозов, а они нас нет?
— Да. Кстати, твое обучение закончилось. Ты уходишь в другое подразделение.
— Куда.
— Узнаешь.

Жизнь Артура круто изменилась. Он поселился в доме Орхидеи. Поздним вечером поднимался с постели, чаще всего в то время, когда хозяйка еще не вернулась. После завтрака, если не считать его ужином, отправлялся в юго-западный терминал, где укрытый от посторонних глаз в горах Кордильер, скрывался центроштаб. Впрочем, Артур не был уверен, что именно здесь он располагался. Организация не стремилась афишировать свою сеть.
Встречи с Орхидеей стали носить периодический характер. Утром, как бы не рвался Артур домой, зачастую он не успевал — девушка уже уходила. А вечером, проснувшись, ждал ее дома, но не никак не мог дождаться — пора было на работу. Зато как удивительно сладки были встречи, когда удавалось урвать хотя бы два-три часа.
Из компании, что по вечерам любила повеселиться, Артур исчез — Алибек выполнял функцию прикрытия безукоризненно.
— Влюблен парнишка! И вам того желаю!
В центроштабе Артура встретил не очень разговорчивый молодой человек.
— Меня зовут Валентин. Просто Валентин. Мои товарищи — Сильвер и Грей. За пределами этих помещений вы с ними незнакомы.
Высокий худощавый Сильвер был полной противоположностью Грею, представляющему категорию толстяков.
— Пока это все. С остальными коллегами по работе познакомитесь в процессе.
Валентин прошел в один из закутков, где ничего, кроме стула и стола не было.
— Мой кабинет напротив. Справа и слева от вас Сильвер и Грей. Если у вас появятся вопросы — немедленно обращайтесь. Начните с меня. Если я отсутствую, то к Сильверу или Грею — один из нас всегда будет на месте. Ваше первое задание.
Валентин открыл ящик стола и достал оттуда... книгу. Шок Артура был настолько велик, что он не успел разглядеть самое главное.
— Эту книгу необходимо детально проработать за двадцать дней. Вопросы?
— Пока все ясно.
— Отлично.
Валентин ждал первых вопросов через десять минут, но их не последовало до самого обеда. Ошеломленный Артур читал книгу, написанную пером, или чем там еще могли написать ее неизвестные авторы. Порой чтение было затруднено не совсем разборчивым почерком, но Корень догадался, что, скорее это дело привычки.
Ближе к полудню Валентин зашел, чтобы пригласить нового коллегу на обед.
— Книгу лучше оставить здесь.
Едва Корень засунул фолиант в стол, как услышал негромкий щелчок.
— Почему здесь все на простейших механических системах защиты? И не только здесь. В институте робототехники тоже.
— Механика не имеет памяти, которую можно прочитать. Любой же робот, при грамотной разборке может дать неоценимую информацию о своем владельце.
— Резонно.
Обедали втроем — Грей отсутствовал. Остальные не проявляли интереса к вновь прибывшему сотруднику. Лишь однажды молодой человек подошел к столу, приветливо поздоровался и, задержавшись на секунду, вернулся на место.
— Псевдослоган, — пояснил Сильвер.
— Что? — переспросил Артур.
— Обычная электронная почта. Направленная посылка информационного письма от адресата к получателю. Сейчас известна в трех видах — слоган СИ-диапазона, SL-псевдо и MAX-крипто. Кроме обычной электронной почты, которой не пользуются уже два века, — не меняя выражения лица, отбубнил Сильвер.
— Вот как? А я полагал, что только рамозы могут передавать друг другу мысленную информацию.
— Нет, конечно. Вы научитесь этому легко. Только мы в СИ-диапазоне не работаем. Маска «тупой урод» плохо сочетается с СИ-видением, в котором могут общаться рамозы. Большинство предпочитает SL-псевдо. А полученные письма называют псевдослоганами.
Кормили мясом с овощами, цена которого зашкаливала. Хорошо прожаренные куски поедались с аппетитом. Все социальные столовые лишены подобного деликатеса. Соя, крабовые палочки, каши, дешевые супы составляли основу рациона. Даже работающий в кафе Корень не мог позволить себе десять-двенадцать раз в месяц посетить платную столовую. Когда дело дошло до кофе, Артур взял инициативу в свои руки. Разумеется, полученный напиток превосходил все, что мог изготовить столовый робот.
— Неплохой получился обед, — подвел итог Валентин. — Ну, что? По коням! У вас, Артур, не появились вопросы по прочитанному?
— Пока нет.
Артур врал. Нагло и демонстративно. Нет, он не ставил себе целью обмануть кого-нибудь. Просто содержимое книги настолько потрясло его, что он не знал, что делать.
Философский труд «Рамозы, история существования вида» сразу переворачивал все с ног на голову. И результат потрясал неожиданностью выводов.
Происхождение истинных рамозов ведет свое начало с конца двадцатого века. Обычные специалисты по компьютерным играм, добившиеся необычных возможностей! И ничего более! Ничего!
Где и когда свернула история человеческого развития в сторону компьютерных игр? Как быстро, всего за два века, добились столь удивительного прогресса в собственной истории? Чем теперь занимается самая прогрессивная часть человечества?
К вечеру Артур почувствовал, что напрасно он уходит от разговора с Валентином. Ведь, несмотря на логичное построение материала, неожиданный поворот в решении проблемы рамозов теперь не будет давать ему покоя.

— Разрешите?
— Да, пожалуйста. Присаживайтесь.
Артур окинул взглядом кабинет, который был в три раза больше его «клетушки».
— У меня системный вопрос.
— Не ожидали?
— Честно? Шокирован.
— Не вы первый. Все мы когда-то проходили через это.
— И все же. Из вашей книги следует, что всего за два века интенсивной Игры мозг человека развился более чем в два раза.
— Это именно так. Прогресс фантастический.
— Так в чем же дело? Разве не в развитии собственного мозга видит собственную задачу человечество?
— Вы хотите, чтобы я пересказал кратко содержание?
— Честно говоря, для меня это будет намного лучше. Так проще охватить проблему в целом.
— Ну хорошо. Уже в начале двадцать первого века, когда окончательно сформировался класс суперпродвинутых пользователей Интернета, человечество начало разделяться на два подкласса. Одни, поиграв в компьютерные игры, через некоторое время бросали это занятие, возвращаясь к нему лишь периодически. Другие, начали тратить на него все больше и больше времени, забывая обо всем на свете. Фактически здесь и был заложен подкласс игроков.
— То есть образовалось два вида людей?
— Вы удивительно хорошо схватываете суть! В результате началось резкое развитие небольшой части человечества, известное сейчас, как рамозное направление. Но — и это очень важно — велось оно только в одну сторону. Определенную компьютерным способом мышления.
— Как это?
Валентин чуть улыбнулся. Ему явно начал нравиться этот молодой человек со шрамом на лице.
— Зачастую они не в состоянии понять простых вещей. Если это не согласуется с их подходом к Игре. И наоборот. Возможности становятся безграничны, если все укладывается в рамки Игры. Поверьте мне — сегодня вы испытали далеко не последний шок. Дальше будет больше.

* * *

— Пойдем, погуляем?
Орхидея смотрела на Артура аквамариновыми глазами.
— Пытаешься просверлить мой мозг? Не выйдет! Я точно знаю, что мысли нормала прочитать ты не сможешь.
— Твои мысли написаны на лице, — засмеялась Орха. — И читать их не может только ребенок.
Прошло всего три недели с того момента, когда Артур начал работать в центроштабе. Неожиданно объявили два дня выходных. К тому времени Корень уже уверенно научился развешивать целевые псевдослоганы, и вчера смог повесить его на пороге дома.
В остальном же, обещанный Валентином шок, продолжался ежедневно. Каждая новая страница фолианта приносила такие открытия, которые с огромным трудом укладывались в голове.
Особенно поразил Корня раздел «Образы рамозов». Он перечитывал его раз пять. Может больше. Суть сводилась к системе создания информационных образов, материализующихся в процессе обмена. Это может показаться полным безумием, но до начала двадцать второго века не существовало других цивилизаций — чужаков, дженистов, таристов. Z-гранты, пугающие своей непредсказуемостью тех немногочисленных людей, которые о них знали, тоже не существовали. Все они — порождение информационных полей рамозов. Материализация недостоверных сведений.
Валентин тогда привел простой пример:
— Солнце всходит на востоке и, описав полукруг, садится на западе. Если ничего не знать о гелиоцентрической системе мира по Копернику, то догадаться весьма сложно, что Земля вращается вокруг солнца, а не наоборот. Собственный опыт, глаза, которым мы привыкли доверять, будут противиться, подталкивая нас к выводу — Солнце вращается вокруг Земли. А, сталкиваясь с неизмеримо более сложными процессами, рамозы не могут понять, что создали сами эти миры. Как результаты собственных Игр.
— Так что? Создана очередная «виртуальная реальность»?
— Увы. Все значительно хуже. Информационные потоки создали квазистатические объекты, отличить которые от реальных невозможно, поскольку они материлизовались. Как? Вы узнаете об этом позже.
Во второй половине дня Артур и Орхидея смогли выбраться из дома. Погуляв по Мурманску, они вернулись назад, и транзитом отправились в Карловы Вары.
Вчера вечером Корень обнаружил на счету кругленькую сумму. Он подошел к Валентину, чтобы спросить — не ошибка ли? К тому времени, по предложению товарища, который был старше Артура всего на три года, они перешли на «ты».
— Прости, такие правила. Нельзя привлекать излишнее внимание. Хочешь получить остальное наличными?
Артур рассмеялся.
— Где мне их отоварить потом?
— Ну не скажи. Кто ищет, тот всегда найдет. Даже здесь, на Земле, можно найти отменный товар.
Корень отошел озадаченный, так и не спросив, сколько же ему причитается еще.
Карловы Вары город небольшой, но в силу сохранившихся традиций далеко не самый доступный. Бесплатных метро здесь найти невозможно, а курортный сбор в четыре раза превышал среднюю стоимость трансфера.
— Орха! Ты специально меня сюда притащила?
«Ну Артурчик! Тебе же надо тренироваться. Где еще столько рамозов на душу населения?» — ответила девушка в SL-диапазоне.
«Ладно!» — отозвался Корень. А вслух сказал, оглядывая роскошные идеально подстриженные кусты на выходе из метро:
— Шикарно! Надо бы чего-нибудь подпалить!
И загоготал.
«Ну ты даешь!» — фраза Орхидеи выдала полный восторг. Окружение, ожидающее очереди на вход, напротив, высказалось в резко негативном ключе. Почти с десяток СИ-прощупываний атаковали мозг. Но, наткнувшись на маску, некоторые непроизвольно сморщились, словно съели что-то противное.
— Молодой человек! — вдруг резко окрикнул его визгливый голос.
— Да, мэм!
— Вы уверены, что здесь нужно что-нибудь поджигать?
Дама презрительно поджимала губы.
— А как же? Черные обгорелые деревья — это шикарно! В стиле «Полная разруха».
И снова захохотал демоническим смехом.
«Как оно?» — спросила Орхидея, выбравшись из толпы.
«Забавно. Откуда такая нетерпимость?»
«Ты просто никогда не видел столько рамозов сразу. Для них ты обычное быдло, с трудом овладевшее человеческой речью».
Набережная узенькой речушки Теплы стала местом прогулки. Высокие стены домов курорта, стоящие плечом к плечу, взлетали в небо, нагромождаясь вдоль реки. С мостов можно было разглядеть форель, которой просто некуда спрятаться в прозрачной воде, зажатой гранитом.
— Какое удивительное место, — невольно понижая голос, проговорил Артур. — Здесь немало народу, но каждый будто сам по себе. Все располагает к неспешным прогулкам, созерцанию...
— ...собственной истории болезни и погружению в мир вечного, — весело перебила Орхидея, явно не разделяющая настроение Корня. — Пойдем-ка лучше в театр. Здесь он великолепен.
В фойе их поджидала неожиданная встреча. Данила Серебровский, собственной персоной.
— Откуда ты здесь, красавец? — заходя с тыла, сказал Артур, положив руки на плечи Перцу.
Тот вздрогнул, едва расслышав голос. Испуг его невозможно было скрыть, и Корень вдруг предположил что-то нехорошее.
— Здрассте! — переводя взгляд с парня на девушку и обратно, проговорил Данила. Он не знал, что говорить дальше, но вопрос был задан.
— Арт! Ты ведь не выдашь меня?
— О чем ты?
— Это все отец!
— А что отец? Он здесь причем?
— Мой отец рамоз. Причем не самого низкого уровня.
— Поздравляю, — хотя нужно было сказать что-нибудь другое. Это же надо — отец Перчика рамоз!
— А что я могу сделать? — глаза Данилы продолжали бегать.
— Как фамилия твоего отца? — вмешалась Орхидея.
— Карент.
Изумленно взлетевшие брови девушки подсказали, что персона его хорошо известна.
— Так ты рамоз?
— Нет, Артур, нет! Это отец. А я лишь его сын от первого брака. Он не живет с моей матерью девятнадцать лет.
— Понятно, — мгновенно ухватила мысль Иванова. — Раз в году в отпуске ты проводишь с отцом две недели...
— Одну.
— Ясно.
— Дан, а почему у тебя фамилия Серебровский, а не Карент?
— Это фамилия мамы. Арт, так ты не скажешь? А то знаешь, как воспримут...
— Данила! — сочный голос послышался с верхней площадки. Одновременно, почти физически, Корень ощутил СИ-удар, но через пару секунд, потеряв интерес к товарищам сына, Карент перешел на обычный язык.
— Сын! Уже пора, спектакль начинается.
— Так ты никому не скажешь?
— Нет, никому. Спи спокойно.

На работе творилась легкая паника. Валентин, получивший сильнейший втык, носился вокруг Корня, уточняя подробности встречи в Карловых Варах. Через двадцать минут после прибытия на работу, туда же были вызваны Алибек и Орхидея. Девушке пришлось транспортироваться с Марса с пересадкой дома, поскольку прямых линий, ведущих в центроштаб, не существовало.
— Как же так случилось, что ты не узнал фамилию отца Данилы? — спрашивал Валентин, который потерял интерес к Корню и приставал теперь к Западову.
— Сам не понимаю. Мать у него Серебровская, отец — Васильев. Теперь выясняется, что не отец, а отчим.
— Алибек! Ты работаешь с командой самой перспективной молодежи. В ней только один студент, остальные все с высшим образованием. Одно только изучение истории и экономики планеты, замаскированное под бесцельное шатание, стоит немало. И пацаны твои, вместо того, чтобы дурью маяться, уровень повышают. Не секрет, что несколько человек из них через десять-пятнадцать лет станут членами правительства. И вдруг такой прокол. Ты что, не мог прозондировать СИ-сферу Данилы?
— Не мог. Зондаж оставляет след. А SL или MAX-крипто нельзя читать принудительно.
— Это верно. Но мог навести справки по обычным информационным каналам.
— Я так и сделал. Только за последние пятнадцать лет.
— Но что прикажешь делать, если рамозов заинтересуют дела наши?
— Глупости. Никому это не нужно. За последние годы бывали проколы намного серьезнее. Только все обходилось. Скорее бы все это закончилось.
Валентин промолчал. Потом посмотрел на Западова.
— Ты догадался, почему выходные объявили?
— В общих чертах. Закончился цейтнот. У нас появилось время.
— Ты все равно узнаешь, завтра или послезавтра. Лавр отбыл.
— Куда?
— Основоположников искать — Пахаря и Ремонтника.
— Обоих сразу?
— Как получится.
Воцарилась тишина. Алибек анализировал ситуацию.
— А Ариэль Ряхов с ними?
— Да.
— Тогда все хорошо. Надеюсь, у Грея все под контролем.
В соседней комнате Сильвер расспрашивал Орхидею. Но там и так все ясно. Что толку расспрашивать, когда девушка видела его впервые.

Отбытие Лавра Домкратова в компании Ариэля Ряхова и еще пары рамозов пятого уровня представляло определенную неожиданность. Но с другой стороны, только благодаря этому факту все складывалось очень удачно. Центроштаб имел теперь все шансы завершить подготовительную работу.
Уход ключевых игроков, если ежедневную гибель сотен человек можно называть Игрой, позволял начинать основную работу после их возвращения. Этому способствовало укрепление позиций так называемого Боевого Флагмана, созданного в результате титанических усилий первыми рамозами пятого уровня. Если врага у нас нет, то его стоит выдумать! Чем не правило Игры? И, как следствие, наступало динамическое равновесие, что снижало активность противоборствующих сторон.
Забытый всеми Корень лениво просматривал еще одну стопку книг, с утра принесенную Валентином. Его внимание приковал толстенный талмуд с заголовком: «Параметрические данные рамозов». Открывал список Ариэль Ряхов. Детальное описание занимало не один десяток страниц, но, читая по диагонали, Артур обратил внимание на немаловажные детали.
Во-первых, он создавался искусственно, и задумывался, как противник Боевого Флагмана. По тому же принципу, что и враги, но в помощь рамозам. Во-вторых, обретя материальную суть, вследствие сбоя информационного потока, он позволил посадить на себя контрольную фемтосистему новейшего поколения, абсолютно незаметную ни для кого, включая самого Ариэля. Работая в диапазоне MAX-крипто, она позволяла управлять самим Ряховым. Уже добавив к имеющимся характеристикам новые параметры, специалисты центроштаба снабдили его уникальными свойствами по созданию иллюзорных реальностей. Неотличимых даже для рамозов пятого уровня. В-третьих, используя возможности фемтосхемы, можно было выдать его за Пахаря — одного из неведомых легендарных героев Игры.
К обеду паника улеглась, все участники переполоха проанализировали ситуацию и пришли к выводу, что если бы Карент следил за сотрудниками СОПа, то его бы уже давно не существовало. СОПа, разумеется.
Корень отпросился у Валентина на час раньше, и к шести утра вернулся домой. Орхидея, которой не удалось поспать больше четырех часов, чувствовала себя сонной. Однако сразу отозвалась на ласку. По постели словно прогулялся торнадо. Часа через полтора, когда обессиленные молодые люди лежали на простынях, Иванова вдруг спросила:
— Артур! А ты отдашь мне его?
— Кого?
— Лавра.
По интонации Корень понял, что девушка серьезна, и отвечать нужно без шуток.
— Но у меня нет Лавра.
Он заглянул в глаза Орхидее, но неожиданно наткнулся на такой взгляд, что чуть не отшатнулся. Впрочем, это продолжалось долю секунды.
— Ты все поймешь еще...
Губы пощекотали шею, но, неожиданно оттолкнувшись от груди Артура, девушка бросилась на пол. Зацепив рукой комбик, сделав два стремительных кувырка, она вскочила. Руки торчали из рукавов, ноги из штанин. С негромким щелчком браслет вычислительного комплекса защелкнулся на запястье.
— Ну как я?
— А-а-бал-деть!— вполне искренне произнес Корень. — Ты умудрилась одеться за две секунды.
— Одну и семь. Только все напрасно, — засмеялась Орхидея. — Я забыла принять душ.
— Орха! — вдруг стал серьезным Корень. — А ты можешь доступно объяснить, чем нормал отличается от рамоза? Я имею в виду сотрудника СОПа, который не снимает ВК практически сутками.
— Да все очень просто! Для рамоза весь мир — Игра. Весь его мозг подчинен Игре. Даже войну с вымышленным противником они называют Игрой.
— Так все-таки противник вымышлен? Он не существует в действительности?
— Видишь ли... Существует. Но мне дня не хватит, чтобы рассказать тебе об информационном поле.
— Выдели главное.
— Хорошо. Допустим, мы имеем дело с одномерным информационным потоком. В трехмерном мире ни одномерные структуры, ни двухмерные просто не могут существовать.
— Ты это мне говоришь? — перебил Артур. — Специалисту по математике пространств?
— Нет! Кофевару рассказываю.
Артур не выдержал и засмеялся.
— Ладно! Давай дальше.
— Так вот! Информационный поток тождественен во всех пространствах. То есть, одномерный равен двухмерному, трехмерному и так далее.
Орхидея сделала паузу, давая возможность осмыслить информацию. Открытие тождественности потоков достижение свежее, в университетах не изучаемое.
— Стоп! Ты хочешь сказать, что одномерный мир имеет тождественное отражение в трехмерном?
— Нет! Не мир. А именно информационный поток. Не пространство, а информация.
Артур задумался. Фразы, которыми легко и уверенно оперировала Орхидея, поражали воображение.
— Мозги рамозов, коллективными усилиями, — продолжила девушка, — сами того не осознавая, задают противников в двухмерном мире. Отражение, причем в материальном виде, мы видим в своем.
— Ни фига себе! — Артур был шокирован. Строго в соответствии с предположениями Валентина. — А скажи, сотрудник СОПа может создать информационный поток?
— Ты имеешь в виду не трехмерный?
— Конечно.
— Не может.
Корень собирался разочарованно вздохнуть, но Орхидея продолжила фразу.
— Этим занимаются специальные службы с помощью суперкомпьютеров. И штат у них в десятки раз превосходит наш маленький СОП.
— Ну и что они создают?
— Пока только то единственное, что умеют делать, используя одномерный информационный поток. Нуали.

Без малого год пролетел словно камень, брошенный из пращи. Свадьба Артура и Орхидеи получилась довольно скромной. Начальство центроштаба проредило весь состав коллег и сотрудников молодоженов, сократив его до минимума. Со стороны невесты присутствовали Виктор Тим и еще десятка полтора дятлов СОПа, которых тщательно инструктировал Валентин. Ясинскую, например, забраковали на основании той операции, которую она проводила в Смоленске. По-настоящему счастливая Орхидея в традиционном белом платье затмила всех.
Со стороны Артура присутствовала вся компания, с которой он проводил время. Правда, последний год делал это нечасто, чему, благодаря усилиям Алибека, находилось объяснение. Виктор Тим легко нашел общий язык с отцом и матерью Артура. Образовавшееся таким образом «родительское собрание» уединилось в одном из углов кафе уже через час после первого тоста. Молодежь, предоставленная сама себе, веселилась без каких-либо помех.
Два часа спустя, когда праздник был в разгаре, что-то произошло. Почти десяток сотрудников СОПа, негромко поговорив друг с другом, начали потихоньку исчезать. Корень чувствовал собственными «часами», даже без гиперусилителя, возмущение СИ-сферы. Однако сам Виктор оставался на месте, продолжая веселиться. Алибек тоже не собирался покидать друзей.
Наутро стало известно об атаке, предпринятой Боевым Флагманом на рамозов. Его агенты нанесли мощные удары, опробовав последнее достижение — «СИ-копье». Несколько десятков рамозов, попавших под удары, погибли.
— Неслабо получилось, — глядя канал всеобщего информвидения, проговорил Корень. — Реальная тишина в Поле. Кажется мне, что равновесие закончилось. Этот удар может послужить началом наступления Флагмана.
— Так оно и будет, — ответила Орха. — Только что в этом плохого?
— Гибнут люди.
— Гибнут люди, поставившие человечество на грань уничтожения. Через год-другой никого не останется на Земле.
Она права. От действий материализованных объектов информационного поля пострадало в сотни раз меньше нормалов, чем рамозов, «спасающих» человечество. Атаки Боевого Флагмана носили более точечный характер.
В начале своей работы Артур как-то пришел к Валентину, чтобы задать вопросы, которые тогда не считал наивными. Почему деятельность рамозов, носящих явно преступный характер, не пресекается правоохранительными органами? Тот отнесся к вопросу вполне серьезно.
— Кем конкретно? В большинстве своем в них засели Игроки. Их противники также находятся среди многочисленных организаций по борьбе друг с другом. Жутко сплетенный клубок — кто мафиознее сказать трудно. Но идет непримиримая война на уничтожение. Огромнейшие средства, а если быть более точным, то шестьдесят два и четыре десятых процента бюджета уходят на борьбу с терроризмом.
— Официально?
— Официально меньше. Но есть еще и секретные фонды. Я тебе реальные цифры даю. Понятно, что такие деньги позволяют жить безбедно. Даже роскошно. У некоторых десятки квартир и резиденций. Коррупция зашкаливает, особенно в нижнем диапазоне — те, у кого и так есть все, в ней не нуждаются. А народ живет впроголодь. Да, у нас мощная социальная сеть, но с каждым днем она становится все хуже и хуже. Экономика в полнейшем загоне, стагнация. Работы нет, но правительству на это наплевать — главное урвать свой кусок.
— Так почему же тогда не выступить? Собрать все данные, предъявить их правительству. Потребовать от него отчета.
Валентин чуть заметно усмехнулся, однако, в ответе по-прежнему оставался серьезен.
— Уже было. Двадцать лет назад. Бесполезно. Объединенная команда рамозов просто задавила саму попытку. Кому мозги промыли, кого просто убили. Все представили, как борьбу с терроризмом. Рамозам легко формировать общественное мнение. А потому, помнишь, как Владимир Ильич говорил? «Мы пойдем другим путем!»
— А кто это?
— Ленин. Он был лидером одной шестой части планеты. Под его руководством создавались первые социальные сети обеспечения народа услугами первой необходимости — медициной, образованием, творческим развитием.
— И каки же путем вы пошли?
— Воспользовались основным оружием. С точки зрения рамоза, нормалы непроходимо тупы. Вот теперь наша тупость и есть основное оружие.
Как давно это было! Как наивно рассуждал тогда Корень! Хорошо, что не стал упорствовать.
Ровно в два часа пискнул коммуникатор. Артур, не включая обзор, отозвался.
— Здравствуй! — голос Тима звучал неуверенно.
— А-а! Привет! Ты случайно не мою жену разыскиваешь?
— Нет. Вас обоих.
Разговор оборвался, но в SL-диапазоне возник слоган: «Арт, Орха! Простите старого мерзавца, но я буду очень вам благодарен, если вы сгоняете на стере до экватора и назад».
«Ну ты даешь, дядя Вик, — отозвался Корень, — неужели из офиса в Североморске докричался?»
«Скажешь тоже! Я тут у Вас под дверью торчу».
«Так заходи!»
«Ну не совсем под дверью, километров тридцать будет. Так прошвырнетесь, вместо послеобеденной прогулки?»
— Что случилось? — Орхидея не слышала разговора, дистанция не позволяла.
— Нам предлагают слетать на экватор!
— Кто?
— Тим.
— Так в чем дело? Конечно. Сколько можно в кровати валяться?
«Хорошо, Тим! Мы летим, только ты должен нам по отгулу!»
«Ну с Орхой все понятно. А с тобой даже и не знаю — то ли отпускать, то ли у тебя же и отпрашиваться».
Артур засмеялся.
«Ладно! Говори, что делать?»
«Взлетаешь и рулишь до экватора. Затем вдоль него километров сто-сто пятьдесят. И домой».
Форсаж разогнал двигатели до максимальной скорости, которая позволила стеру ввинтится высоко в небо. На долю секунды аппарат завис в высшей точке, затем, уронив нос вниз, понесся к земле, набирая скорость. На пятикилометровой высоте машина выровнялась и помчалась вдоль линии горизонта, стремительно пожирая расстояние.
— Ты послушай! — в голосе Корня звучало удивление.
— Что?
— Тишина какая в СИ-диапазоне. Мы пролетели больше сотни километров — и ни одного обмена! Словно весь диапазон вымер!
— Да, это удивительно, — Орхидея взглянула на «часы». — И гиперусилитель подключен. Артур, здесь что-то не так!
— Я слышу. Давай попробую поговорить с Тимом.
Но вызов не прошел. Видимо Виктор спрятался под институтом робототехники, куда не мог проникнуть ни один «взгляд». Тогда Артур решил попробовать связаться со своим начальством, но вовремя остановился — три часа ночи самое время, чтобы быть обруганным во всех диапазонах SL-псевдо. Вызывать подчиненных Тима тоже занятие неблагодарное. Обобщенной картины нет ни у кого. Что с диапазоном — ответить трудно.
— Орха! У тебя есть какой-нибудь генератор СИ-воздействия?
— Поисковик подойдет? Границы верхних частот.
— Вполне. Только повесь его на парашют и задержку дай на три секунды.
Через минуту маячок повис под стропами. Сигнал имитировал поиск в Поле. Все воздействие рассчитывалось на одну минуту, затем прибор самоуничтожался. Внешняя оптика выводила на экраны опускающийся парашют, удерживая его в поле зрения.
Сначала все шло хорошо. СИ-сфера наполнилась сигналом, который отлично слышали молодожены. Но не прошло и тридцати секунд, как он оборвался. Удар оказался такой силы, что стало видно, как раскалился до малинового цвета сам маячок.
— Ничего себе! — воскликнула девушка.
— Да, — задумчиво проговорил Артур, — теперь понятно, почему рамозы все попрятались. Ладно, давай долетим до экватора, как обещали, а потом домой. Жена! Жрать хочу!
— Жена — это мне нравится, — засмеялась в ответ Орхидея, утыкаясь носом в шею Корня.
Молодожены вернулись домой как раз к началу вечерних новостей. Первым выступал президент Совета безопасности Сан Саддан. Из его слов выходило, что террористам нанесен новый решительный удар. Наступление ведется по всем фронтам, а новейшая система поиска потенциальных преступников позволяет теперь легко идентифицировать лиц, имеющих враждебные планы.
— Хорошо говорит, — прокомментировал Корень, включая гиперусилитель.
«Виктор, ты меня слышишь?»
«Да».
«Тихо кругом, рамозы словно вымерли».
«Так и есть. Команда Саддана формирует векторную трансляцию Поля, так называемое СИ-копье, и молотит им без разбору, вышибая мозги всем рамозам подряд. Только для пятого уровня такие удары безопасны. Если четвертый, то больничный на неделю обеспечен. Для остальных, вышедших в Поле, смертельный исход очень вероятен. Ладно, до завтра! Жду твою жену с утра на работе».
«Эй, эй! — запротестовал Артур. — Нам неделя отпуска положена!»
«Арт! Ну ты же видишь, что творится?»
«Да, вижу! Ладно, до встречи!»
«Пока!»
— Орха! Тебя дядя Вик хочет завтра на работе видеть, — сказал Артур, снимая ВК.
— Ясен север! Удивлена, что не сегодня. Только нам, дятлам, все равно, что личинок есть, что по железу стучать. Главное, чтобы слышно было.
Артур засмеялся, привлекая жену к себе. Тарелки на столе снова остались нетронутыми.

Вечером следующего дня, так и не дождавшись супругу, Артур отправился на работу, предварительно оставив именной псевдослоган. Валентин ничуть не удивился появлению Корня, словно у него все сотрудники приходили на работу через день после свадьбы.
— Жаль, — произнес он, едва поздоровавшись с Артуром. — Жаль, что ты уже не работаешь у меня. Дел — чертова туча.
— А где я работаю?
— Можешь называть его Стивенсом. Скорее всего, он теперь станет твоим непосредственным начальником.
— Это еще что за новости?
— Увы, прости Артур! Так и было задумано. Твоя свадьба только немного скорректировала планы.
— Да? И где этот Стивенс?
— Сейчас сообщу о твоем прибытии. Подожди.
Артур направился в свой кабинет, который служил ему почти год. Здесь все уже было прибрано: ни книг в столах, ни схем, ни графиков. Корень опустился на стул, сел подперев голову руками. Странно, сегодня никто не тревожил его. Уже все знают? За последнее время он привык к непрерывному круговороту событий.

Едва прошел первый месяц работы на новом месте, как Артура начали вывозить «в поле». Улетая на стере в верхние слои атмосферы, обычно в сопровождении Валентина или Сильвера, Корень вел анализ состояния, так называемого рамозного поля. Почти два месяца с ним носились, как с писаной торбой, но вывод был сделан окончательный — Артур может слышать всех рамозов в пределах Солнечной системы. Обычно в СИ-диапазоне общий фон, ограниченный столь огромным пространством, представлял собой белый шум. Но фильтрация по отдельным частотам в сочетании с ограничениями по дальности действия, давала возможность понять, что в силу уникальной возможности, Артур может слышать любого рамоза. Но потом об этом словно забыли. Лишь месяц назад Валентин вдруг пришел в кабинет Корня.
— Есть разговор.
— Я слушаю.
— Надеюсь, ты понимаешь, что другого такого специалиста у нас просто нет, — сказал Валентин, усаживаясь на стул, тем самым давая понять, что разговор будет длинным.
— А я откуда такой взялся?
— У мамы с папой спроси. Теория предполагает такую слышимость в СИ-диапазоне, но на практике ты у нас один.
— Может, плохо искали?
— Может. Только искать нового уже некогда. Кроме тебя работу сделать некому.
— Очень бы хотелось понять, что же это все-таки за работа?
— Прости, не уполномочен. Давай лучше о нуалях поговорим.
— Вот как интересно! Раньше я спрашивал — вы отмалчивались. Орхидея сначала проболталась, потом — словно воды в рот набрала. Сильвер молчит, Грей тоже. А теперь мы можем разговаривать на эту тему?
— Теперь можем. А на Орхидею не сердись. Работа у нее такая.
— Ладно, я уже все давно понял. Рассказывайте.
— Как математик, ты должен понимать, что трехмерная система мира с поддержкой по оси времени не является единственно возможной формой существования материи.
— Теоретически, да. Но на практике встречалась только в видениях рамозов.
— Это верно. Однако такая возможность действительно существует.
— Удалось обнаружить?
— Да. Пятнадцать лет назад.
— Пятнадцать лет? И до сих пор держали в секрете?
— Это единственный способ спасти человечество. Реальный. Нам осталось года полтора-два. Рамозы просто изведут весь род людской, бросив его на заклание своим Играм. Даже не понимая, что творят.
— Допустим, — Артур и вправду был готов смириться с этим, слишком много он узнал о деятельности рамозов за последнее время. — Но в чем выход? Что нужно?
— Практически ничего. Просто нужно перевернуть мир.
Артур рассмеялся, но Валентин оставался серьезен. И смех сам ушел.
— Что значит «перевернуть мир»? Как это?
— Как монету на столе. Лежала вверх орлом, станет решкой.
Корень молча смотрел на Валентина не в силах справиться с удивлением. Уж не шутит ли он? Но тот был готов к такому развороту событий, и продолжал ровным голосом.
— Для этой операции не нужно энергии, что и радует больше всего. Очень похоже на маятник, отклоненный в одну сторону. Просто достаточно отпустить, как он сам минует среднюю точку и перейдет в другое крайнее положение.
— А потом вернется обратно?
— В данном конкретном случае — нет! — Валентин удивился точности вопроса. — Я сказал, что похоже на маятник, но только в смысле энергии. Потенциальная перейдет в кинетическую, когда он пройдет нижнюю точку, а затем снова станет потенциальной.
— Стоп! Получается, с точки зрения моделей пространств, наш мир должен быть двухмерным?
— Королева в восхищении! — бросил бессмертную фразу Валентин, позаимствовавший ее у Булгакова. — Расскажи, как у тебя это получается? Ты слушаешь всего две-три минуты, и вдруг делаешь выводы, которые лежат далеко за пределами первого-второго шага. Да, наш мир двухмерный! Именно таким он и должен быть! Это его устойчивое состояние! Нормальное, черт подери!
Замолчавший Артур раздумывал. А почему бы и нет? Устойчивость мира можно всегда охарактеризовать количеством координат. Семи-восьмимерные миры просто не могут быть устойчивыми. Подобную мысль толкал еще профессор Мылкин в институте.
— Валентин! Я предлагаю не петь дифирамбы моим аналитическим способностям. Если я правильно понимаю, то у вас есть неплохие теоретические исследования в области математики пространств. Потому предлагаю — давайте я порассуждаю, а вы поправите меня, если окажусь неправ.
— Будет интересно послушать.
— Общая картина может выглядеть так. Мир, в котором мы живем должен быть двухмерным.
— Допустим.
— Что касается причин, по которым он стал трехмерным…
— Это не важно.
— Если говорить грубо, то именно благодаря тому, что он отклонился от собственного устойчивого состояния, ему удалось зацепиться за нечто (назовем это пока нечто!), благодаря чему он изменил собственную мерность. То есть, стал трехмерным.
— Сейчас придумал?
— В общем-то, да. Но благодаря вашей наводке.
— Отлично! Просто отлично! Что дальше?
— Таким образом, мерность мира может быть произвольной…
— Нет.
Артур будто остановился на скаку.
— Что нет?
— Мерность мира может быть равна четырем.
— Почему?
— Пока другого не найдено.
— И что это значит?
— Думай! Ты же рассуждаешь.
Озадаченный Корень действительно на несколько секунд погрузился в размышления.
— Тогда получается, что в четырехмерном мире время не течет, а в пятимерном имеет отрицательное значение. Так?
— Так. Но мне интересен двухмерный, самый устойчивый вариант нашего мира.
— А там… там получается, что время имеет… два потока? — Артур вскинул глаза на Валентина.
— Два ортогональных потока. Перпендикулярных друг к другу.
— А в одномерном три потока?
— Да. По аналогии с тремя координатами пространства. Забавно. Ты дошел до всего сам за десять минут. Лучшие умы человечества потратили на это века.
— Ну конечно! Мне непрерывно говорили «так-не так». Здесь бы любой дошел. Но у меня два вопроса.
— Давай! — Валентину этот разговор доставлял истинное наслаждение.
— Первый. Сколько времени занимает транспортировка всего мира?
— Ровно столько же, сколько и одного атома: восемь минут сорок две секунды. При этом шесть минут, двенадцать и четыре десятых секунды наблюдается устойчивая фаза ортогональности временных потоков.
— А что, кто-то уже испытывал это?
— Сильвер совершил четыре перехода.
— И как? — глаза Артура округлились. Верить не хотелось. Но Валентин по-прежнему сама серьезность.
— Кто его только не изучал. Еще до твоего прихода. Никаких изменений не заметили.
— Хорошо. И второй вопрос. Причем здесь нуали?
— Нуали? С этим-то гораздо проще. Ты же знаешь, что они одномерны. Это третья координата, когда мир потеряет одну из своих. Ведь пройдя через двухмерный мир без нуалей, мы не сможем вернуться обратно к трехмерному. Здесь снова уместна модель с маятником. Если мир не остановить в конечной точке его переворота, он начнет движение назад, снова проходя сквозь фазу двухмерности. И так до тех пор, пока не остановится.
— То есть, нуали должны сыграть роль тормоза для вывернутого наизнанку мира в стадии возврата его к трехмерности?
— Именно так. Иначе мы обречены болтаться между мирами, переходя из одного состояния в другое.
— Но нуали разрушают наш мир.
— Оставь это рамозам. Их фантазии неограниченны. Сам нуаль информационно-одномерная структура. Ты слышал о законе тождественности отражений?
— Да. Полгода назад. Или больше. Орхидея сказала. Потом, правда, словно забыла о нем. Но я запомнил.
— Так вот. Созданный одномерной формой существования информации, он лишь имеет отражение в нашем мире. А значит, все можно просчитать заранее.
— Так получается, что нуали создаем мы?
— Поверь, это не сложно. Объект нулевой толщины и ширины имеет так же и нулевую массу. Одна бригада создает за смену миллионы километров.
— Не понимаю. Не понимаю, как наша столь бурная деятельность незаметна рамозам.
— Она и нам с тобой незаметна. Все ведется в автоматическом режиме. Выбирается участок для прокладки нуаля, закладываются необходимые параметры. Потом двойное схлопывание участка до состояния одномерности. И стоит системе вернуться в исходное состояние, как в нашем трехмерном мире появляется отражение.
— Валентин, я хотел бы взять паузу. Надо поразмышлять.
Но снова вернуться к разговору не удалось. Новая работа не давала поднять голову то Валентину, то Артуру. Потом началась подготовка к свадьбе. И вот, наконец, Корень вернулся в офис, чтобы узнать, что он уже здесь не работает.

* * *

Первым в глаза бросался рост Сименса, который пришел вместе с Валентином. Невысокий, максимум до плеча Артуру. Взгляд спокойный, такой бывает у людей ощущающих собственную силу. Чуть позже стало заметно, что, несмотря на спортивную фигуру, лет ему немало. Поздоровавшись, он некоторое время рассматривал Корня. Потом сказал:
— Спасибо, Валя! Дальше мы сами. Пойдемте, молодой человек.
Они вернулись в метро и переместились в новое подземелье. Мельком брошенный взгляд на огромный экран показал, что сдвиг по времени составил только один час. «Северная Америка», — почему-то подумал Артур.
Подземелье выглядело в десятки раз больше, чем маленький зал в Кордильерах.
— Центр планирования нуалей, — проговорил Сименс.
— Да? Слышал о таком.
— Я знаю все, о чем вы слышали, Артур.
Корень с любопытством посмотрел на Сименса.
— Вот как? Тогда есть смысл начать обращаться ко мне на «ты», как это принято у всех наших старших сотрудников. За собой такого права я, естественно, не оставляю.
Теперь уже Сименс с любопытством смотрел на Артура.
— А ты молодец! Надеюсь, все у нас получится.
— Надеюсь.
Сименс и Корень поднялись на небольшой помост, расположенный у входа, откуда отлично просматривался весь зал.
— Слева, вдоль стены, проектировщики. Справа две трети зала занимают инженеры и техники. Эти три сотни человек строят нуали в окрестностях Солнечной системы. Точнее, уже закончили. Осталось только достроить опорный под Владимиром. Потом они отправятся на помощь другим бригадам. Но это ненадолго. Практически все работу закончили. На схеме, вон видите видеосистему в центре зала, можно ознакомиться с построенными нуалями.
— Не совсем понимаю. Это персональная экскурсия для меня?
— В общем-то, да.
— И какова цель?
— Тебе не мешало бы хорошо ознакомиться с системой опорных точек перевернутого мира прежде, чем приступить к тренировкам.
— Каким? — Артур не то, чтобы был раздражен. Ему не совсем нравилось, что за него решали.
— Ты помнишь, куда отправился Лавр Домкратов?
— Искать Пахаря и Ремонтника.
— Пахаря при необходимости ему Ариэль Ряхов обеспечит, а вот Ремонтник нужен.
— Вы хотите сказать, что Ремонтником буду я?
— А кто еще? Я, например, так слышать рамозов не смогу...
— Стоп! — невежливо перебил Артур. — Ремонтник, согласно иерархии рамозов, существо высшего порядка. К тому же это Игрок, основная фигура в битве с Боевым Флагманом.
— Только в реалии его никогда не существовало. Его даже рамозы пятого уровня не пытались материализовать. Потому тебе будет нетрудно сыграть его. Ты ведь об этом хотел спросить?
Корень рассмеялся в ответ.
— Об этом. Я так понимаю ситуацию: у вас уже все продумано: ваши предложения, мои возражения, снова ваши убеждения, мое слабое сопротивление. И, наконец, согласие.
Теперь уже смеялся Сименс. Его серьезное лицо вдруг озарилось смехом, благодаря которому он потерял лет двадцать.
— Все верно.
— Тогда пропустим лишние слова. Что надо делать?
— Сегодня? Идти домой. Ты не забыл, что тебя там ждет красавица-жена?
— Не ждет. С утра умчалась на работу. Теперь она где-нибудь на Венере.
— Да, наша вина. Проглядели. Но Виктор уже получил свое. Так что ждет. Уже минут десять.
Артур нерешительно взглянул в сторону метро.
— Иди, иди! Набери код доступа станции в Кордильерах. Потом домой. Обратно тем же путем. Валентин поможет. Да, и еще. От жены можешь не скрывать, кем ты теперь станешь. Для остальных — полнейшая тайна.
— А почему?
— Потому, что она — твоя единственная. Ей врать — себе дороже. Понимаешь, Артур, она скорее свою тайну выдаст, чем твою.

Последний месяц перед возвращением экспедиции Лавра шел напряженно, но довольно буднично. Привыкший к постоянному отсутствию Орхидеи, Корень радовался встречам, как ребенок. Порой им не удавалось увидеться по два-три дня. Лишь коммуникатор выручал. Все остальное время — работа, работа, работа. Артур вдруг осознал, какую функцию решили возложить на него товарищи. И стало страшно.
Сименс, между тем, сохранял хладнокровие.
— Ни у тебя, ни у нас просто нет выхода. Этому миру осталось полгода. Максимум год. Вот и исходи из этого. И не нуалями, обычными термоэлектронными бомбами, аннигиляторами, свертывателями пространства добьют его.
Корень обычно отмалчивался, однако, работал с еще большей энергией, чем и радовал своих кураторов. Сегодня ему предстояла поездка на Тею.
Планета, выбранная для переселения рамозов, выглядела не очень симпатично. Звезда, вокруг которой она вращалась, называлась Сол. А почему бы и нет? Планета меньше — вот в названии звезды и половина Солнца. Генераторы тяжести уже были установлены, атмосферу удалось накачать.
— Здесь будет технологический муравейник уже через три-четыре века, — негромко проговорил Сименс. — Хотя сейчас переселится всего несколько миллионов.
На Тее, они с Артуром выглядели как паранормы, причем высокого уровня. Прикидываться «тупым ублюдком» было неразумно, такие вызывали подозрение.
— Я так понимаю, мое место не здесь, — негромко проговорил Корень, чтобы не привлечь излишнее внимание.
— Скорее всего.
Прогулявшись по Тее, сделав необходимые пометки, коллеги отправились восвояси.
— Что еще на сегодня?
— Модель.
— Спасибо, я женат.
Сименс рассмеялся.
— Нас ждет совсем другая модель. Картина Земли после катастрофы. Ты не пугайся, — продолжал он. — Она, конечно, необычная, но для рамозов вполне сойдет. Даже, можно сказать, соответствующая их уровню запросов.
— Хорошо, не буду.
— Это вряд ли, — и улыбка тронула губы Сименса. — Не ты первый, кто пугается.
Бросок в сторону Венеры прошел в обычном режиме. На выходе им никто не попался. Шагая по узкому коридору, они пришли в небольшую комнату, размером не больше, чем сто квадратных метров. Почти потерявший дар речи Корень изумленно смотрел на стереомакет.
— Что... это? — с трудом выдавил он.
— Солнечная система. После катастрофы.
Артур изумленно смотрел на останки. По-другому назвать это он не мог.
— Но она же... плоская!
— А ты наблюдателен! — хмыкнул Сименс. — Планета называется Глеци. Звезда — Карноир. Ритмы и колебания с Солнцем, естественно, не совпадают, да и спектральных линий побольше.
— И как я понимаю, вы собираетесь подсунуть это вместо Земли?
— Удивительная догадливость.
— Где это?
— На необъятных просторах вселенной.
— И все-таки?
— Артур, о чем ты говоришь! На каждого человека приходится не одна тысяча звездных систем. Мы передвигаемся в космосе лишь магистральными путями. Несколько шагов в сторону, и мы на неизведанном участке. Координаты тебе, конечно, назовут.
Артур внимательно осмотрел модель. Напоминающая разодранный бульдогом глобус, планета Земля неподвижно замерла на орбите. Не очень яркая, по крайней мере, не слепящая глаза звезда, должна была обозначать Солнце.
— Кто придумал это? Как можно поверить в этот бред?
— «Человек, который верит в существование ада, способен поверить во что угодно». Это Бернард Шоу.
— Хорошо. Почему она вдруг плоская?
— Вообще-то говоря, ее разорвали так специально. Имитируем попадание нуаля.
— Ладно. Начнем с того, что она потеряла половину массы.
— Генераторы гравитации устранят эту проблему.
— Допустим. Теперь перейдем к неподвижности. Сколько она простоит так? Масса звезды просто притянет эту рваную сковороду.
— Ты прав. В соответствии с законами физики. Но только в районе Меркурия установлен другой генератор — антигравитации. Его задача сохранять неизменным расстояние между Карноиром и Глеци. Или Землей и Солнцем, если тебе угодно.
— Все слишком уж мудрено, — покачал головой Артур. — Гравитация, антигравитация...
— Но это последний недостаток, дальше начнутся сплошные преимущества. В момент прохождения точки двухмерности, именно Глеци идеально ляжет на Землю, совместившись при этом и остальными реперными точками с Марсом, Венерой и Меркурием. А Карноир с Солнцем.
— А остальные планеты?
— Увы. С ними мы уже расстались. Сегодня потеряем и Юпитер, вследствие столкновения с нуалем.
— Значит, наклон плоскости двухмерности в трехмерном мире будет таким, что созвездие Карноира ляжет на солнечную систему?
— Конечно. Там сейчас находится единственная станция метро. Очень глубоко засекреченная.
— Который раз убеждаюсь, что я далеко отстал от общего уровня проводимых работ. Может поэтому на первый взгляд мне все кажется бредом?
— А что ты хотел? Ты ведь у нас и года не работаешь. А некоторые посвятили этому почти двадцать лет. Ладно, поехали домой. Схемы, координаты системы Карноир, инструкции по управлению процессом вечером будут у тебя в столе. Начинай сегодня, времени осталось мало.

Владимир Куницын
Сообщения: 803
Зарегистрирован: Пн фев 11, 2008 11:48

Re: Берлога писателя

Сообщение Владимир Куницын » Ср сен 12, 2012 17:56

Окончание.

Общий план избавления человечества от рамозов схематично выглядел очень просто. Обнаруженная около двадцати лет назад схема переворота мира с использованием теории космических струн, позволила установить, что его трехмерность есть отклонение от устойчивого положения. Чтобы перевести вселенную в исходное состояние, требуется всего несколько точных действий. Но очень точных, совершенных одновременно в нескольких точках космоса. После того, как мир станет двухмерным, он простоит в этом состоянии недолго. С другой стороны эти секунды могут растянуться. Полностью перейти в другое измерение времени невозможно, будет мешать «инерция» первоначально набранного «движения». Но увеличить скорость собственных действий относительно других обитателей мира — вещь вполне реальная. Если многочисленными тренировками научиться уходить в ортогональный временной поток.
Отделить рамозов, пересадить их на Глеци, кажется задачей нереальной, сравнимой с полнейшим безумием. Но это не так. Со скоростью в несколько сотен тысяч пометок в секунду полностью автоматический комплекс подготовит рамозов в любой точке Солнечной системы к пересадке на Глеци. И еще через несколько минут, вынырнув из двухмерного пространства, Земля займет положение Глеци на безумно далеком расстоянии. Уже без рамозов.
И здесь без Артура не обойтись. Поскольку только он может выделить на фоне шумов тех паранормов, которые окажутся вне зоны действия автоматики. Оказавшиеся на границе Солнечной системы, спрятанные в глубокие подземелья планет, укрытые «абсолютным зеркалом». И для этого ему понадобится уйти по перпендикулярному временному потоку, чтобы тщательно, шаг за шагом, выловить все сигналы рамозов, которых может оказаться несколько десятков тысяч. Вот такая «несложная» операция.

Вечером на базе в Северной Америке появился Грей. Через пять минут прибыли еще восемь человек, которых Артур видел впервые. Сименс собрал совещание, на котором присутствовал он сам, Грей, Корень и все вновь прибывшие.
«Напоминаю, что режим разговора MAX-крипто, — повесил общий слоган Сименс, и Артур догадался, что это сказано специально для него. А вообще-то, очень удобно. Список кодов вводится в ВК, и больше никто не услышит. — Хочу представить всем присутствующим нашего Ремонтника — Артура Корня».
Подумав, он поднялся. Кажется, это был правильный ход. Во всяком случае, два-три одобрительных взгляда удалось поймать.
«А теперь, Артур, я назову тебе членов центроштаба. Постарайся запомнить. Уж если не имена, то хотя бы коды», — добавил он, чуть усмехнувшись.
Среди восьми незнакомцев выделялся профессор Вендори. Седоволосый сухопарый джентльмен в строгом костюме. Взгляд цепкий. Оценивающий, изучающий.
«Начнем с сообщения Грея. Прошу».
«Прибытие Лавра Домкратова в солнечную систему планируется послезавтра», — бросил слоган Грей.
Общее настроение можно было выразить вздохом облегчения, хотя в основном члены центроштаба не высказали никаких эмоций. По крайней мере, внешне.
«Как его состояние?» — вопрос задал человек, которого представили как доктора Страчана.
«Клиника!» — буркнул Грей.
«А поточнее можно?»
«Я не психиатр! Но судя по поведению, у него уже серьезные галлюцинации. К тому же... месяц назад у него погибла мать».
Продолжительная тишина повисла над столом, никто не торопился вставить слоган.
«Плохо это», — наконец сказал Вендори. И снова тишина.
«Хоть я и не врач, но может быть стоит рассказать Лавру, что его путешествие, есть выдумка чистой воды?» — спросил Грей.
«А кто расскажет?»
«Ариэль Ряхов, разумеется. Больше некому».
«Пожалуй. Так и сделаем, — предложил Страчан, показывая тем самым, что Артур не ошибся. — Пусть это сделает Ариэль. И как можно скорее. А у вас, Грей, не будет с этим проблем?»
«Нет!»
«Пункт первый принят».
Это Сименс. На этом собрании он изображал собой что-то вроде секретаря.
«Нет, это не будем ставить первым пунктом. Необходимо учесть приоритет его желаний. Несмотря на смерть матери, Лавр захочет увидеться с Даной Лезовской».
Корень понял о ком идет речь. Изучение технических характеристик Домкратова занимало у него немало времени.
«Здесь, если не возражает почтенное собрание, мне кажется, самое время проявить себя нашему коллеге Артуру».
«Конкретнее, доктор!» — вопрос задал самый молодой Лех Блестовский. На вид ему можно было дать не больше пятидесяти.
«Пусть Артур полностью подавит СИ-сферу Домкратова и Даны, создав образ хорошо знакомого им человека. Так, чтобы не было никаких сомнений».
«А что, — вмешался Вендори, — это будет неплохой тренировкой. И добавьте им немного приключений. Для большей достоверности».
После его слов все ждали слогана Артура.
«Образ Аристарха Лезовского подойдет?»
«Вполне. Только тщательно продумайте остальное. Что-нибудь с приключениями в логове Z-грантов. Вечером жду вас с детальным планом. Сименс расскажет, как ко мне добраться».
«Так будет лучше. Сначала приключения с девушкой, а потом откровения от Ряхова», — подвел итог Страчан.
«Принято».
Следующим выступил Вендори. Артуру показалось, что именно он и является одним из главных членов центроштаба. Во всяком случае, спорить с ним желающих не наблюдалось.
«Вопрос второй. Готовность Артура Корня к выполнению возложенной на него задачи. Позавчерашний результат впечатлил».
Артур удивленно поднял голову. Никак не думал, что кого-нибудь могут заинтересовать такие мелочи. Позавчера со станции метро на Фобосе он вышел в Поле и настроился в СИ-диапазоне на самых удаленных рамозов. Ближние его не интересовали, мало того, могли привлечь лишнее внимание. В списке находящихся на Марсе, Венере и, конечно, Земле рамозов было около сотни человек. Артур спел им шлягер трехвековой давности «Я оглянулся посмотреть, не оглянулась ли она, чтоб посмотреть, не оглянулся ли я». И забыл об этом. Как выяснялось, напрасно.
«Дятлы Тима обследовали более половины рамозов из списка. Могу сообщить, что все без исключения, мурлыкали песню до вечера».
Вообще-то, по-другому и быть не могло. Случись что — Виктор бы предупредил. Странно, что у занятых людей доходят руки до подобных мелочей.
«Это не мелочи, Артур, — словно услышав мысли Корня, проговорил Вендори. — Слишком много сомневающихся было. Надеюсь, их число многократно сократилось».

Вечером, после совещания, Артур сидел в доме Вендори. Просмотрев план, тот внес несколько незначительных замечаний и приложил к нему код метро в бункере Лезовского. Потом они пили чай. Артур не стал отказываться, поскольку догадался, что разговор не закончен.
— Ты можешь задавать вопросы, Артур. Теперь ты не услышишь: «Об этом поговорим позже». Говорить можно обо всем.
— Хорошо… я попробую. Первое, что хотел бы спросить, что будет твориться здесь, когда запустим процесс прохождения галактики через двухмерность?
— Смотря с кем. С рамозами или нормалами?
— Начнем с нормалов.
— С ними ничего не случится. Будешь смеяться, но подавляющее большинство просто не заметит, что произошло. И только потом, когда начнут присматриваться к другим созвездиям, смогут понять, что случилось. Но это не твоя забота. Есть специально обученные люди.
— Будут врать?
— Нет. У лжи очень длинные ноги. Во всяком случае, не такие короткие, как считали древние. Но построить гармоничный мир на ней невозможно. Ложь есть ложь. И неважно за кого она себя выдает: носителя культуры, хранителя духовных ценностей или спасителя человечества. Знаешь, я иногда думаю, что у нас нет гармонии только потому, что очень круто наш мир замешан на лжи.
— Хорошо. А что станет с рамозами?
— Они, благодаря твоему вмешательству, пересядут на Глеци и окружающие планеты. И останутся на месте Земли.
— Но пройдет какой-то срок, и они тоже обнаружат подмену. А как объяснить им многомиллиардное исчезновение нормалов?
— Гибелью. Уничтожением планеты. Ты думаешь, зря ее так порвали?
— А если не поверят? Отправятся искать и найдут. Что тогда? Все начнется заново.
— Нет.
— Почему?
— Мы ограничим их стенками.
Некоторое время Артур смотрел на Вендори, пытаясь осознать смысл произнесенных слов. Потом понял, что его выражение лица выглядит довольно глуповато.
— Как это стенками?
— Мы намерены изолировать ту часть вселенной, где останется Карноир. Это будет изрядный кусок космоса.
— Но чем? Чем изолировать? — голова Артура шла кругом.
— Все тем же — нуалями. Валентин говорил тебе, что они одномерны? В исходном понимании — это одномерная структура с тремя ортогональными осями временных координат.
— Вы знаете все, о чем я разговариваю с коллегами?
— Нет! Орхидея составляет исключение. Ты это имел в виду?
Артур покраснел. Что там говорить, именно об этом он и подумал.
— Да, — промямлил Артур.
— Ну это было бы слишком. Так ты помнишь?
— Конечно.
— Так вот, если взять нуаль и поляризовать его по координате времени, перпендикулярной к нашему, то мы и получим стенку. Как сам понимаешь, бесконечной длины. Если более точно, то ограниченную размерами вселенной.
Артур не понимал. Но поскольку Вендори говорил очень уверенно, кивнул. Надо бы разобраться на досуге.
— И эту стенку нельзя будет преодолеть?
— В общем случае — нет. Но когда мы вновь столкнемся с неодномерностью времени, они станут прозрачны.
Вендори замолчал. Пауза затянулась. Корень размышлял над сказанными словами.
— Нет! Так сразу не смогу уяснить все сказанное. Слишком уж широкие горизонты вы открыли.
— Не стоит пытаться все понять сразу.
— Я тоже так думаю. Но мы ушли далеко в сторону. Так что же произойдет с рамозами? На разбитой вдребезги планете?
— Катастрофа. Именно катастрофа. Но по масштабам ее нельзя сравнить с той, что готовят для мира разморы, но тем не менее. Оборвутся связи между ушедшими на Тею и оставшимися на Глеци, которую они будут считать Землей. Метро не сможет функционировать, потому что это будет другая планета, с которой нет связи. Начнется деградация. Я понимаю твои чувства, но пойми и ты — не мы это начали. Не мы выдумали противников, которые порой ведут себя к нормалам корректнее обезумевших рамозов, думающих, что спасают человечество.
— А что станет с их Играми?
— Трудный вопрос! Лично я думаю, что встряска серьезно повлияет на умы. Мне верится, что способность к генерации врагов для Игр резко сойдет на нет.
— А сами рамозы смогут выжить?
— Кто может сказать заранее? Возможно, смена жизненных приоритетов, борьба за сохранение вида, изменит их взгляды на мир. И тогда чужаков, дженистов, таристов заменят более безобидные существа. Что-нибудь вроде полуразумных кошек. Во всяком случае, я на это надеюсь.
— Получается, что иного выхода нет ни у нас, ни у них?
— Получается, что так. Можно, конечно, встать посреди площади и заорать: «Ребята, давайте жить дружно! Давайте прекратим Игры!»
Корень усмехнулся.
— Боюсь, что не получится, слушать не станут!
— Мне тоже так кажется.
Артур поднялся, давая понять, что пора бы и честь знать. Мельком взглянул на часы. Жаль! Орхидею опять не удастся застать дома. Но Вендори перехватил взгляд.
— Кстати! Ваша жена ждет вас дома, — также поднимаясь, отозвался он.
— Почему? Ей же на работу!
— А вы и есть ее работа. Она назначена вашим личным телохранителем.
У Артура отвисла челюсть.
— Ке-ем?
— Телохранителем. Не волнуйтесь, это ненадолго, максимум на пару недель.
— Но какой из нее телохранитель? Да она же оружия в руках не держала.
— А вот здесь вы ошибаетесь. Просто она берет его в руки нечасто. Так что можете чувствовать себя абсолютно спокойно под ее защитой. Это вам не Лавр Домкратов.
Подойдя к кабине метро, Артур вдруг обернулся.
— Еще один вопрос, профессор. Почему же я все-таки слышу лучше, чем машина? На фоне шума она не в силах выделить полезный сигнал размора, а я его слышу. Этому есть объяснение?
— Лично мне все кажется понятным. Только уже нет времени для проведения глобального эксперимента. Просто все происходит с точностью до наоборот. Вы слышите не сигнал, выделенный гиперусилителем. Он только возбуждает мозг, чтобы можно было слышать все напрямую.

Корень решил разыграть Орхидею. Едва дверцы разошлись в стороны, как он выскользнул из кабины и метнулся за дверь, ведущую в подвал. Тем самым ушел из кадра.
Орха пила чай на кухне. Стереоизображение выхода из кабины висело у нее перед глазами. Столь странное поведение выскочившего парня не осталось без внимания. Надетый на голову капюшон делал его неузнаваемым.
Быстро осмотрев стереоизображение всего подвала, Орхидея никого не обнаружила. Пришлось встать из-за стола и подойти к лестнице, ведущей вниз. Тишина. Орхидея спустилась. На нижней ступеньке подождала секунду, но, так и не услышав ничего, вошла в подвал.
Бросок из-за двери был стремительным. Лишь раз коснувшись пола, Артур летел к девушке, стремясь обхватить ее за шею сзади. Напрасные хлопоты. Орхидея ушла вниз и в сторону. На месте осталась только нога, о которую и споткнулся Артур. Еще не долетев до пола, он почувствовал, что кисть его уходит назад, за спину. Приземлился же он полностью «спеленатым»: вывернутая рука лишала шансов на продолжение борьбы; колено девушки жестко прижимало шею к полу. Жена сдернула капюшон.
— Артур! Как ты напугал меня!
При этом супруга совсем не выглядела испуганной.
— Что случилось? — отпуская мужа, проговорила она.
— Однако! — Корень сел, ворочая головой из стороны в сторону. — Решил вот проверить, что за телохранителя мне выделили.
Орхидея засмеялась.
— И как?
— Ужас! Тайфун в юбке! Почему ты раньше никогда не говорила мне, что работаешь телохранителем?
— А я не работаю, это первый случай.
— Я не это хотел сказать. Почему ты никогда не говорила, что умеешь так драться?
— Но ты же никогда и не спрашивал.
— Ладно! — Артур положил руку на локоть жены. Вывернутое плечо побаливало. — Месть моя будет ужасна.
— Может, сначала окажем пострадавшему медицинскую помощь? — палец коснулся небольшой ссадины на скуле. Голова невольно качнулась в сторону.
— Нет! Месть будет не только ужасной, но и немедленной! — пальцы Артура скользнули под топик.
— Как скажешь, милый! — тихо прошептала Орхидея. — Только вот шансов у тебя нет! Ты после трудного рабочего дня, а я отлично выспалась.
Освобождая разгоряченные тела, на пол подвала шлепалась одежда…

Следующий рабочий день начался на Таймыре. Прибывший специально профессор Вендори демонстрировал ВК последнего поколения. Из зрителей присутствовали только Артур и Орхидея, которая выглядела совсем непохожей на домашнюю — строгая, невозмутимая.
Вычислительный комплекс представлял собой кушак, удивительно похожий на тот, что надевали участники ролевых игр. Просто прикинув его объем, Артур отнесся к нему с большим уважением. Здесь две сотни обычных «часов» поместится.
— Схема управления очень проста, специальной подготовки не требуется. Команды подаются в диапазоне MAX-крипто, настроен только на хозяина. В данном случае конкретно на вас, Артур. Для остальных это лом из арсенида галлия, состоящий из миллиардов фемтосхем. Именно им и будет вестись управление процессом. У вас будет только пять подчиненных, но за каждым стоит многоступенчатая структура, позволяющая доложить о готовности. Вам нет необходимости знать, чем станут заниматься тысячи человек.
Вендори посмотрел на Артура, как бы желая понять, все ли ему ясно. А того вдруг охватило волнение. Вся масштабность задачи, казалось, навалилась на плечи, намереваясь смять, растоптать, раздавить, лишить воли. И здесь он почувствовал, как точно выстроил свой психологический ход профессор. Орхидея, стоящая рядом, просто присутствующая при разъяснении, не позволяла сказать, насколько страшно Артуру. Не мог он, при всем своем желании, признаться, что струсил. А теперь жена будет с ним всегда рядом! Корень вдруг улыбнулся.
— А ведь доктор Страчан не годится вам и в подметки! Как психолог.
— Наверное, потому что он психиатр, — с усмешкой отозвался Вендори. — Ну что, приступим к деталям?
— Пожалуй.
В сторону Орхидеи Артур даже не покосился.

Прибытие Лавра Домкратова ознаменовалось, как и ожидалось, новой бойней. Загнанные противником рамозы пожинали плоды собственного поражения, дожидаясь возвращения консолидирующего звена в лице Домкратова.
Однако, едва ознакомившись с общей обстановкой, Лавр направился на поиски любимой. Они увенчались успехом и Дана вместе с Домкратовым уединились в бункере Лезовского. В заданный момент времени, строго отмеренный доктором Страчаном, Артур появился там, в образе Аристарха, наведенного на мозги крутого рамоза и его подруги. Мощь удара по СИ-сферам оказалась настолько убедительна, что никаких сомнений, что перед ними дед, не было.
«Забавно устроены эти ребята! — подумал Корень. — Будь передо мной нормал, ему бы и в голову не пришло, что я Аристарх. Но уверенность в СИ-видении не дает рамозам поверить глазам».
Просмотр стереозаписи стремительного налета Артура больше всех взволновал Орхидею. После того, как ее муж мощным шлепком пониже спины придал ускорение обнаженной Дане, Орха возмущенно фыркнула. Остальные, правда, ограничились легкими, почти незаметными усмешками.
— Ну погоди! Я тебе дома покажу, как голых женщин лапать! — прошептала она на ухо Корню.
— Домой не приду! — ответил улыбающийся Артур. — Пока не дашь гарантий неприкосновенности.
Дальнейшее уже не представляло серьезного интереса. Срочная погрузка в кабину, имитация взрыва бункера, транспортировка Даны и Лавра за пределы Земли.
— Что же, — произнес Страчан, — очень неплохо. Работа на СИ-уровне весьма впечатляет.
— Мне так не показалось, — возразил Корень.
— Вот как? — удивился доктор. — Что именно.
— Понимаете, не знаю, как можно это объяснить. Домкратов находит Лезовскую. Они направляются в бункер, где проводят несколько часов. Я подчеркиваю — пять-шесть часов. Потом появляюсь я и сообщаю: до взрыва остались секунды. Они мгновенно собираются, и покидают бункер. Неужели это не насторожит никого?
Возникла пауза.
— Ах, вот что! Дело в том, что для рамоза это нормальное состояние. Он даже задумываться не станет, почему все происходит в последний момент. Это его нормальное мировосприятие. Такова суть Игры.
— А не для рамоза?
— А ей, — вмешалась вдруг Орхидея, — ты вправил мозги. Или что там у нее ниже спины?!
Теперь уже не выдержал никто. Дружный смех забился в стенах небольшой комнаты. Когда он, наконец, затих, Вендори спросил:
— Бункер взорвали?
— Да. Очень аккуратно. Направленный взрыв ушел вверх, никто не пострадал, — ответил Блестовский.
— Отлично. Сколько дней нужно еще до полной готовности?
— Двое суток.
— Прекрасно. Нам теперь нужно собрать все вместе ключевые фигуры.
— Зачем? — спросил Артур.
— Ваше воздействие, Артур, на отдаленных рамозов, к сожалению, имеет пределы. Обычные подвергаются СИ-анализу на всем пространстве Солнечной системы. А вот с пятым уровнем не все так гладко.
— Но наведенная мелодия показала стопроцентный результат!
— Проверены были не все. Около половины. Просто не хочется рисковать.
— Хорошо, профессор Вендори, вам виднее.
— Ну вот и отлично. Следующее наше собрание послезавтра. Надеюсь, мастер Блестовский, вы доложите нам о полном завершении всех работ.
— Я тоже надеюсь на это.

Однако не все шло так успешно, как хотелось бы членам центроштаба. Вместо двух дней специалисты Блестовского провозились более двух недель. За это время Лавр вместе с Ряховым разгромили логово Z-грантов на Курилах. Поскольку битва носила характер «внутренней разборки» — паранормы против героев собственных фантазий — никто из нормалов не пострадал. Результат этой драки оказался довольно неудачным для Домкратова. Погиб один его друзей.
Вендори заметно нервничал, что порой выражалось в явно повышенном тоне в разговоре с Блестовским.
Корень тем временем, в который раз отрабатывал команды управления. Детальный план предполагал доведение до сведения всех рамозов, что Земля столкнулась с нуалем. Для этого использовалось мощное СИ-внушение всего диапазона. Код доступа метро на Тее сообщался незаметно. В панике, неизбежно возникнувшей среди рамозов, никто не станет задумываться, откуда ему известны эти цифры. Переселение подавляющего числа паранормов на Тею тем самым было обеспечено. Последующее уничтожение кабин метро прерывало связь между Теей и подменившей Землю планетой Глеци. Для рамозов на Глеци наступала эпоха выживания, которая, по мнению аналитиков центроштаба, должна была отрезвить их и спасти от полного вымирания.
Артур работал на имитаторе, где число объектов существенно превосходило реально имеющихся в мире рамозов. Он ставил себе все новые задачи, стараясь выделить отдельного взятого паранорма, и искренне радовался, когда это удавалось.
Сидящая рядом Орхидея никак не реагировала на Артура, даже когда он незаметно клал руку на ее колено. Лишь в уголках губ появлялась чуть заметная усмешка. Теперь они вместе ходили на работу, посещали столовую, иногда сидели на берегу моря на территории санатория института робототехники. Остальное время проводили дома — посещение других мест Вендори настоятельно не рекомендовал.
— Орха! Тебе скучно со мной? Когда я работаю? — спросил как-то Артур, глядя на бьющиеся во фьорде волны.
— Я тоже работаю.
— Меня охраняешь?
— Ага.
— От кого? Кто на меня собирается нападать?
— Не знаю. Мне кажется, что Вендори специально меня сюда назначил. Чтобы я рядом с тобой была.
— И тебе тоже? — воскликнул Артур.
— Да.
— Только думаю, что не так уж прост, наш профессор. Скажи, а ты и, правда, ратный мастер?
— Кто? — засмеялась Орхидея.
— Мастер... ратный...
Девушка хохотала звонко и задорно.
— Артурушка! Какой ты смешной! Как много ты не знаешь.
— Да. Я работаю только год. И хотя есть вопросы, которые известны мне досконально, то полно и дыр в образовании. Что неудивительно, — произнес Артур. В голосе звучала легкая обида.
— Не сердись! Ты прав. Эрм, ратный мастер, это только программа. На сто часов. Бой с виртуальными противниками. Очень удачно подходит для схватки с неприятелем, который предсказуем и ограничен. Можно стать эрмом за два месяца, особенно не напрягаясь. А знаешь, сколько я училась? Почти пять лет.
— И как успехи?
— Средние. Тим сделает из меня отбивную. Но и любой эрм продержится не больше одиннадцати секунд.
— Почему так точно?
— Десять нужно судье, чтобы открыть и закрыть счет.
— Ты меня не разыгрываешь часом?
— Ну что ты! У них, у рамозов, все так. В чем они явно превосходят любого нормала — это способность работать в СИ-диапазоне. Побочным продуктом этого является способность создавать врагов. Точно установлено, что происходит это на резонансных частотах двухмерного мира. У нас, в трехмерном, вследствие закона тождественности, происходит их материализация.
Корень все это слышал не раз. Но ему хотелось подвести супругу к главному вопросу, который он намеревался задать сейчас.
— А еще организмы рамозов намного лучше приспособлены к внешним условиям. В общем-то, это все.
— То есть ты хочешь сказать, что можно стать ратным мастером, всего за сто часов?
— Конечно. Создал фантом, и тренируйся.
— Так. Стоп. Опять перестал понимать, — Артур замолчал на секунду, собираясь с мыслями. — Рамозы создают фантомы собственных врагов, с которыми и приходится бороться.
Корень хитрил. Ему все было ясно, но нужно объяснение жены.
— Нет. Конечно нет! Смотри. Для создания фантома в ВК есть специальная функция.
Орхидея коснулась «часов» на запястье. Напротив стола возникло стереоизображение девушки в полный рост.
— Это фантом, — заговорила она голосом Орхидеи, — созданный с помощью ВК. Обычная программа, заложенная в любой эрософон. Мы создаем их с помощью приборов.
Артур заметил, как вдруг покрылось краской лицо супруги, опустившей глаза. Ее двойник, стоящий напротив, продолжал давать объяснения.
— Рамозы пятого уровня, в отличие от нас, творят их благодаря возможностям собственного мозга.
Орхидея провела ладонью над ВК, и фантом исчез.
— А способность создавать материализовавшихся врагов — это совсем другая функция. Повторюсь. Тот же мозг паранорма формирует их в двухмерном мире. Их нельзя уничтожить, отдав мысленный приказ, как это делается с фантомами.
Корень молчал. Орхидея тоже не спешила прерывать паузу.
— Значит, все дело в том, — разлепил, наконец, губы Артур, — что есть две ветви человечества. Одна использует постоянно совершенствующийся компьютер, другая от него отказалась, заменив собственным мозгом. Так?
— Да. И еще вторая ветвь не ведает, что творит, убивая нормалов сотнями. При этом думает, что спасает человечество.
Артур молчал, покусывая травинку. Что ж, время вопроса наступило.
— Скажи, а ты лично уверена, что нет никакого другого способа образумить игроков?
— Уверена. Еще со времен изобретения первых примитивных компьютерных игр стало ясно, что есть люди, которые будут в них играть. Всегда.

Глава третья. ЭНДШПИЛЬ.

Просыпался Артур с тяжелой головой. С вечера Орхидея была задумчива, рассеяно поужинала и легла. Вышедший на пятнадцать минут позже из душа муж застал супругу спящей. Он решил не тревожить ее, осторожно лег рядом.
Вчерашний день прошел напряженно. Блестовский доложил о полной готовности его служб, а значит, тянуть дальше уже просто нельзя. Активацию ближайших к Земле нуалей произвели за двадцать минут. Теперь планете грозила опасность столкновения. Время начала операции определилось.
Пошли слухи, что где-то в Африке нуаль продырявил Землю. Начался штурм кабин метро. Впрочем, назвать это штурмом нельзя; рамозы просто подавляли стремление нормалов уйти с планеты, внушая, что ничего страшного не происходит. Мешать им в этом никто не собирался. Наоборот, предсказанный заранее поворот событий оказался на руку коллегам Артура. Никакой лишней паники, массовый исход рамозов на Тею носил организованный характер.
Однако на Земле оставалась еще солидная партия рамозов пятого уровня, готовых довести Игру, превращенную в полномасштабную Войну, до конца.
Ситуация складывалась довольно критично. Боевой Флагман приступил к планомерному уничтожению противников. Коллективный разум бойцов пятого уровня породил гипногенераторы, способные, по их мнению, создать неадекватную реальность. Вендори провел анализ и обнаружил, что воздействие их распространяется только на рамозов. Невосприимчивые головы нормалов оказались за пределами диапазона излучения.
Убедившись в этом, профессор отправил Артура и Орхидею домой.
— Постарайтесь выспаться до утра, завтра нас ждет необычайно трудный день, — напутствовал он молодежь. — Артур, не забудь кушак.
— Может, лучше с утра заберу?
— Нет. Пусть теперь всегда будет при тебе.
Артур лежал поверх одеяла, заложив руки за голову. Он думал о Вендори. Вчерашняя ночь выдалась для него бессонной, сегодняшняя, скорее всего, тоже. Ему предстояло расставить в домене около миллиона человек. Тяжелая задача, но случались и похуже. Кутузов, например, у Бородино расставлял сто пятьдесят тысяч. Пространство, конечно, было неизмеримо меньше, но и из всей вычислительной техники в его распоряжении были гонцы с пакетами, да голова нормала.
Корень вдруг подумал о том, как центроштабу удалось в течение двадцати лет оставаться нераскрытым. При нескольких миллионах сотрудников. Хотя чему удивляться? С конца двадцатого века игроманы сидели у экранов мониторов, не замечая ничего и никого. Игра, и только Игра! Все остальное не имело смысла. А Игра — она выросла, вылезла из ящиков, заняла все пространство вселенной. И по-прежнему, нормалы, находящиеся вне Игры, составляли лишь фон, на котором разворачивались битвы и сражения.
Артур повернулся на бок, и вдруг наткнулся на открытые глаза Орхидеи. В подсветке комнаты они выглядели темно-зелеными.
— Ты не спишь, милая? — спросил он.
— Артур! Отдай мне его!
Зачем переспрашивать, когда и так понятно, что речь идет о Лавре. Корень молчал. Орхидея ждала.
— Да.
Он больше не сказал ничего. Девушка не переспросила. Короткое слово стало обещанием, которое нельзя нарушить.
Серое утро медленно растворило мрак комнаты. Озорная мелодия старинного композитора Грига, начала наполнять ее звуками. «Шествие гномов». Открывшая глаза Орхидея, вдруг улыбнулась. То ли музыке, то ли своим мыслям.
— Пора вставать, Артур. Нас ждут великие дела!
— Скажешь тоже! Вот помню, как-то мы с пацанами отчистили памятник на берегу Кольского залива. Вот это было, по-настоящему, великое дело. А здесь? Подумаешь, мир перевернуть! Кто готовит завтрак?
— Я.
— Это неожиданность. Тогда с меня кофе.
Артур и Орхидея прибыли в центроштаб минут за десять до назначенного времени. Но все были уже в сборе. Вендори, по всей видимости, так и не удалось вздремнуть вторую ночь подряд.
Проверка состояния нуалей, особенно тех, тождественное отражение которых грозило разнести в клочья Землю, заняло около пяти минут. Блестовский доложил, что в случае непредвиденных событий они могут быть убраны с траектории движения планеты в течение одной минуты. Вендори лишь рассеянно кивнул, и Артур вдруг отчетливо понял, что подобный вариант он даже не рассматривает. Все произойдет сегодня.
Корень начал с исследования состояния СИ-диапазона. Там действительно шла настоящая война. Рамозы терпели очередное поражение. Их противники реализовывали план Боевого Флагмана, отличаясь при этом большей дисциплиной. Уходить с позиций, перед лицом общей гибели Солнечной системы они не собирались. Хотя, конечно, последний резерв рамозов выглядел внушительно.
Основные события начали развиваться через час. Обмены ударами в Поле нарастали. В бой вступили разморы пятого уровня, решительно перейдя в наступление.
— Уничтожен Саддан! — сдублировав отметку на виртуальном планшете, воскликнул ближайший к Артуру оператор СИ-обстановки.
— Еран уничтожен! — послышалось из дальнего конца зала.
— Шурин!
— Кацан Кацанович!
— Алекс Смит!
Да, разморы взялись за неприятеля не на шутку.
— Ответная атака эмиссара Боевого Флагмана третьего левела. Мощность гипногенераторов растет! Отметка близка к максимальной.
— Как третьего? — воскликнул Артур, бросаясь к оператору. — Второго!
— Второй они еще ранним утром доиграли. Сейчас на третьем сражаются.
— Твою дивизию! — воскликнул Корень. Эскалация Игры-Войны шла не по дням, а по часам. Пятнадцать минут ничего не менялось, затем ситуация вновь стала уходить из-под контроля разморов. А потом прогремели взрывы. В Осаке и Берне, на Марсе и Венере. Четыре взрыва. Бесстрастное табло высветило ориентировочное количество жертв. Просто исходя из зоны покрытия взрыва и населения, проживающего там:
— Осака — 57 344;
— Берн — 64 123...
— Артур! Пора! — проговорил Вендори. — Большинство разморов высшего уровня собраны на поляне в лесу. Ждут Ремонтника.
Профессор двинулся к кабине метро.
— Орхидея! Подстрахуй со спины! Самой на поляне не появляться. Где Грей?
— Здесь я, шеф!
— Сразу после появления Артура добавь им Ряхова, расшифруй его как Пахаря.
— Понял!
— Ну что, Артур! Удачи тебе и всем нам. Помни, по твоей команде!
Вендори сделал шаг в сторону, пропуская Корня и Иванову.

* * *

Артур шел по лесу. Спелые сочные ягоды земляники попадались на каждом шагу, словно поддразнивали молодого человека.
«Почему бы и нет?» — подумал он, наклоняясь.
На поляне его поджидала внушительная толпа. Артур не спеша отправил в рот горсть земляники. Вытер губы. Подумал секунду-другую и поклонился. Добавил мощности в СИ-диапазоне, придав сигналу необычные обертоны. Пусть почувствуют его силу.
— Здравы будьте, крестные. Вы звали меня, я пришел.
— Пресапиенс, человечество гибнет!
Голос хриплый, срывающийся. Лавр Домкратов. Коротким сигналом в диапазоне МАХ-крипто Артур пометил его. Но не обычным импульсом для пересадки на Глеци. Теперь он весь принадлежит Орхе.
— Помоги спасти его… и нас…
Корень подошел поближе. Кивнул Ряхову. Неделю назад его образ в режиме внешнего управления был впечатан в память Ариэля. Тоже в обычной льняной рубахе, подпоясанной кушаком.
— Ты тоже так считаешь, Пахарь?
— Нет, не считаю. Я не намерен спасать все человечество, создавшее себе удобный потребительский рай, но в данный момент решается судьба моих друзей…
«Тебя бы в этот рай, — подумал Артур, прикрытый мощной завесой компьютера, не дающей ни малейшего шанса прочитать его мысли. — На восемнадцать квадратных метров, социальное пособие и без шанса найти работу».
— … разморы, будущие Техники, Пахари в состоянии и без него обойтись!
«Нормально, — отметил про себя Корень, — эта марионетка Грея считает, что кучка его партнеров по Играм важнее всего человечества. Защитник, чертов!»
Дальнейший разговор лишь усугублял ситуацию. Артур вдруг отчетливо понял, что для этих людей нет ничего важнее Игры. Судьбы нормалов, имеют лишь второстепенное значение. Пора заканчивать.
— Я бы хотел, чтобы вы представились моим друзьям. В большинстве своем они не знают, кто вы, принимая за другого, — говорил в это время Пахарь, обращаясь к жующему травинку Артуру.
— Я — это я, Ремонтник. И я же Игрок, — Корень слегка развел руки. Потом задумчиво провел рукой по шраму на щеке. Команда отдана. Сейчас она транслируется в диапазоне МАХ-крипто, выдерживая точность каждого последующего шага в стотысячную долю секунды. И для того, чтобы дойти до последних исполнителей, которых около четырехсот тысяч человек, нужно всего восемь шагов. Включая формирование команды и импульсов синхронизации, по четыре целых и девять десятых секунды на каждый шаг. И Ремонтник-Артур просто ждал, когда услышит ответный сигнал.
Тишину неожиданно нарушил Лавр, который слез с валуна и вышел вперед.
— Я, Лавр Домкратов, ратный мастер и размор пятого уровня, готов к формированию Над-Закона...
«Все уже давно сформировано и без твоего бреда, — подумал Артур. — А вот готов ли ты попасть в руки Орхидеи, которая никогда не сможет простить тебе гибель отца?» Корень чуть усмехнулся, в жесте Домкратова он не смог разглядеть ничего, кроме пафоса.
Посланный командой Грея Пахарь, снова взял инициативу на себя.
— Пожалуй, я все-таки предпочту сделать красивый жест, — с улыбкой сказал он, шагнув к остальным, повернулся к Ремонтнику, разглядывающему людей. — В принципе, мы в вашей власти, Игрок. Да, мир изменится в любом случае, таков закон власти, Закон Перемен. Но... пусть он изменяется в соответствии с волей тех, кто его населяет. Вам доступна логика этого уровня? Делайте свой очередной ход.
«Забавно, — мелькнуло в голове у Артура. — А он удивительно прав! Особенно про волю тех, кто его населяет. Правда, он не считает нормалов населением планеты, а соответственно, результат станет для него неожиданностью. Но это его дебильные проблемы».
Именно в эту долю секунды Ремонтник-Артур услышал ответный сигнал. Началось!
— Доступна, Пахарь! Надеюсь, население останется довольным.
Медленно, незаметно мир начал терять свою трехмерность. Искажение третьей координаты, стремящейся к нулю, не воспринималось, как что-то неестественное. Как не воспринимается искривление пространства вблизи больших масс. Недаром, все-таки, мир должен быть двухмерным.
Вычислительный комплекс Артура начал работу, помечая рамозов, назначенных к пересадке на Глеци. Бригады Блестовского ликвидировали нуали, стоящие на пути следования. Реального удара Глеци, летящая со скоростью тридцать километров в секунду, просто бы не выдержала. Вода океанов прошлась по планете сплошной волной не один раз. Катастрофу только имитировали.
Корень перевел ВК в режим прослушивания СИ-сигналов во всю ширину диапазона. К его удивлению, прорывались отдельные импульсы, белого шума не наблюдалось. «Ушли все на Тею, — мелькнула мысль, — шустрые ребята». Прошло еще немного времени, и в режиме МАХ-крипто поступил сигнал: «Поиск закончен». ВК свое дело сделал, рамозы помечены. Увы, далеко не все! Даже здесь, на поляне, князь Орест остался незамеченным. Абсолютное зеркало у него в шлеме, что ли?
«А Вендори — молодец! Догадался, что пятый уровень не так легко пометить».
Теперь самое главное. Корень уверенно, как на имитаторе, перешел в ортогональный поток времени. Все вокруг замерло. Мир застыл. Но молодому человеку было не до этого. Закрыв глаза, он задавал координаты рамозов на полюсе Марса и в туннеле, выводящем из метро на Венере. На Земле в Антарктиде в секретном бункере, на космической станции, на обратной стороне Луны. На спейсере «Нож», опускающемся на Меркурий, и в пещерах Кавказа, укрытых абсолютным зеркалом. Везде, где мог обнаружить паранормов. Тщательно, никого не пропуская, одного за другим добавляя к базе данных. Комплекс, который уже не в состоянии был выделять рамозов, ставил пометки вслепую, опираясь на данные Артура и одновременно выводя их из зоны слышимости. Несколько раз он ошибся — после пометки сигнал не исчезал. И тогда Артур отменял указание, уточнял координаты и вновь передавал их ВК. И так по всему пространству Солнечной системы, от частоты к частоте всего СИ-диапазона.
Ему казалось, что прошло несколько часов напряженной работы, когда наступила полная тишина. Хотя, наверное, так оно и было в том ортогональном потоке времени, где он пребывал. Именно несколько часов.
Артур вернулся в исходную координату времени. Взглянул на секундомер на запястье. Минута сорок семь. Достаточно.
Отметка Лавра пульсировала в отфильтрованном СИ-диапазоне. Импульс атаки на конкретного размора показал явное превосходство компьютера над мозгом человека. Взломав его защитную ауру, отделяющую от Поля, Корень полностью взял под контроль мозг Домкратова.
Лавр стремительно метнулся с поляны, метнув в СИ-диапазоне общий слоган товарищам: «Все нормально».
«Он твой», — молодой человек бросил SL-псевдо специально для Орхидеи. Устало потер шрам на щеке. Поднял глаза ждущую толпу. Проговорил вслух:
— Ну что же, крестные, мой ход сделан. Человечество будет спасено, хотя, как я вижу, далеко не всем это нравится. Но не важно, вам с ним не по пути. А потому желаю удачи!
Подумал немного. Поклонился, приложив правую руку к сердцу. Выпрямился.
— Она вам очень понадобится, — и, повернувшись, зашагал следом за Домкратовым.

Лавр пробежал по тропинке метров сто пятьдесят. Выскочил на другую поляну, совсем крохотную. Кажется, расставишь руки пошире и достанешь до веток противоположных деревьев. «Отпущенный» Корнем, он озирался по сторонам, не совсем понимая, что ему здесь понадобилось.
Стройная девушка внимательно смотрела на него светло-зелеными глазами. На какую-то долю секунды Домкратову показалось, что он видел где-то этот ясный взгляд. Но мгновением позже мощный удар ногой в челюсть опрокинул его на спину. В последний миг Лавр успел дернуть головой, погасив часть энергии. Но это был удар настоящего противника, чьи боевые возможности не ограничивались правилами Игры. Который не сто, а несколько тысяч часов потратил на совершенствование собственного мастерства.
Надо отдать должное Домкратову — прежде, чем он успел приземлиться, в ход был запущен анализ ситуации. Почти мгновенно он просканировал мозг противника. Лавр так и не понял, что больше его оглушило — удар спиной о сук или отклик СИ-сигнала.
Девушка радовалась цветам. Обычным лесным ландышам, что удобно устроились на маленьком солнечном пятачке, на краю поляны. И никаких других мыслей, хотя взгляд ее никак не соответствовал этому.
Орхидея посмотрела на секундомер — пятьдесят две секунды. Время еще есть. Она взглянула на Лавра. Чувство дикой, необузданной мести охватило ее целиком. Он не только не имеет права жить! Он должен знать, за что его убили!
Лавр, тем временем, несмотря на жуткую боль в спине, смог подняться. Любимым приемом в стиле «гризли» попытался свалить красавицу. Одновременно нанес сильнейший удар в СИ-диапазоне, стараясь посеять в ее мозгу жуткую панику. Удар, которым он ломал психику Z-грантов.
Что касается махания руками, то действия его вполне можно было признать неуклюжими. Все ведь зависит от противника. Пропустив мимо Лавра, девушка лишь слегка подкорректировала траекторию его движения. Но достаточно, чтобы, ломая нижние ветки дерева, он врезался в ствол. С СИ-воздействием получилось еще хуже. Лавр почувствовал, как в ответ на его атаку незнакомка «улыбнулась» еще шире. Получив по почкам сзади, Домкратов вновь взлетел вверх и приземлился на зад. Резко совершив кувырок, вскочил на ноги. В упор смотрел зрачок «Минимагнума», стреляющего шариками, разгоняемыми электромагнитными импульсами. Оружие примитивное, но на поляне в двадцать квадратных метров, безотказное. Потому что, коснувшись тела, шарик разваливался на десять осколков, которые, кувыркаясь, перемешивали внутренности так, что куски печени можно было найти в сердце.
— Кто ты? — хрипло выдавил Лавр.
— Дочь того человека, которого ты застрелил девять лет назад.
На краю поляны появился Артур.
— Я никого не убивал. По крайней мере, умышленно. Кроме врагов человечества.
— Ты сам враг всего живущего на Земле. Злейший враг.
В голосе девушки слышалась сталь.
«Я обязан выкрутится! Любой ценой обязан! Какой же я враг? Я защитник. Мой сын не простит, если меня убьет эта сумасшедшая нормалка. Меня, лучшего размора человечества!»
«У него будет сын», — бросил слоган в SL-диапазоне Корень.
«Ничего страшного, не он один без отца вырастет», — отозвалась Орхидея.
— Ремонтник! Что она говорит? Я всю жизнь посвятил борьбе с врагами… — Домкратов сам того не заметил, как заговорил лозунгами с плакатов двадцатого века.
— Заткнись! — резко оборвал Артур.
«Орха! Я люблю тебя. И всегда буду любить. Даже если ты пришибешь этого урода. Но… если ты его убьешь… разве ты не сделаешь шаг в его сторону? Не станешь чуть больше похожей на него?»
Орхидея молчала. Размор осторожно начал давить на мозг девушки, уговаривая ее бросить оружие, в доступном ему СИ-диапазоне. Но никто не обращал на него внимания.
«Осталось десять секунд, — подумал Артур, — а потом мне придется самому убить его. Оставлять на Земле такого паранорма нельзя».
Секунды тянулись медленно-медленно. Одна, две, три, четыре… пальцы девушки дрогнули.
«Артур! Убери от меня эту мерзкую тварь!»
Отвернувшись, Орхидея бросила «Минимагнум».
Полторы секунды более чем достаточно. Корень добавил Лавра к базе данных.
Домкратов, увидев, что оружие упало из рук девушки, отнес это к своим достижениям в области владения СИ-диапазоном. Он перекатился по траве, и, подхватив «Минимагнум», выстрелил ей в спину. В следующий миг он исчез. Глеци, прихватив по дороге всех отмеченных рамозов, унесла их с собой. Но осталась пуля — стальной шарик, летящий со скоростью пятьсот метров в секунду. И меньше метра до спины Орхидеи.
Половину времени Артур потратил на то, чтобы уйти в ортогональный поток времени. Мир замер, лишь пуля едва заметно двигалась. Но остановиться она не могла, вторая составляющая, сделавшая время плоскостью, стремительно исчезала.
Первый же шаг показал Корню, что у него нет шансов. Движение на такой скорости заставило задымиться волосы, словно он оказался в центре пожарища. Но главное, он понял, что как бы ни был легок толчок, смещающий жену в сторону, ей не выжить. Здесь, в другой системе измерения времени, перемещаясь с неимоверной скоростью, он понял, что достаточно только коснуться тела Орхи, чтобы превратить их обоих в кровавое месиво. Пуле оставалось лететь сорок сантиметров, меньше тысячной секунды; Артуру нужно пройти три метра. И остался единственный вариант. Сделав три осторожных шага, чтобы не потерять сознание, он втиснулся между пулей и спиной Орхидеи.
Артур Корень умирал долго-долго.

— Он умер мгновенно.
Поздним вечером Тим и Вендори сидели на открытой веранде кафе «Росинант».
— А что произошло дальше?
— Я как чувствовал, отправил Ясинскую следом за ними. Сказал, чтобы не светилась лишний раз. А когда Лавр появился на поляне, Ирина догадалась, что это не по сценарию. Стала подбираться ближе. Щелчка выстрела, конечно, не слышала. Но обо всем догадалась, когда увидела мертвого Артура.
— А Орхидея?
Виктор вздохнул.
— Она стала деловой и неторопливой. Молча, без всхлипов, достала еще один «Минимагнум». К голове поднести не успела — Ясинская выпрыгнула из кустов, под локоть носком ботинка заехала.
В горле пересохло, Виктор глотнул кофе. Вендори не торопил.
— У Орхи больше оружия не было. Она спокойно поднялась и пошла к упавшему «Минимагнуму». Ирина на пути встала. Только что она смогла бы? Словно кролик против волка. Но не струсила. На шее повисла, от ударов корчится, а сама ей на ухо шепчет: «За твою жизнь два настоящих мужика свои отдали. Чтобы ты ее так бездарно...» Потом сознание потеряла. Но Орху здесь истерика пробила. Завыла, забилась, зашлась в крике. В SL-диапазоне отзвук пошел. Через три минуты появился Алибек с двумя нашими.
Тим глотнул еще раз, покосился на чашку, отставил в сторону. Откинулся на спинку кресла, глядя на небо с незнакомым рисунком звезд.
— Где она сейчас?
— Кто?
— Ясинская.
— В больнице. Ребра переломаны, колено вывихнуто, едва вправили. Остальное так, по мелочам.
— А Иванова?
— Корень. Корень ее фамилия. Сказала, что другой у нее больше не будет.
— Извини. Так что с ней?
— У Ирины сидит. Плачут на пару. Остальное время с Алибеком или у меня дома. Одну мы ее не оставляем.
— Это правильно.
Вендори тоже замолчал, раздумывая над чем-то. Взял свою чашку, попробовал. Сморщился.
— Заходил я как-то сюда. Года полтора назад. Здесь тогда готовили отменнейший кофе...


Аватара пользователя
Галина Романова
Сообщения: 573
Зарегистрирован: Чт авг 06, 2009 18:42
Откуда: Краснодар

Re: Берлога писателя

Сообщение Галина Романова » Чт сен 13, 2012 19:43

Владимир сразу скажу, что «РЕЛИКТ» ГОЛОВАЧЁВА очень мне нравится , правда я его прочла очень давно как только вышли 3 тома ещё в 1996, поэтому все тонкости подзабыла, но суть помню. И вашу пародию тоже поняла. А какую вы реакцию ждали от автора этого произведения? Из Панкратова сделать убийцу всё равно, что Раскольникова сделать героем по истреблению старушек во имя их же блага. Люди у вас быдло (ваши слова), которое спасает Вендор и его команда. Конец сия история вообще печален для героев. Да и не в этом весь ваш замысел. Я из соседней темы это поняла. ГОЛОВАЧЁВ совершенно по- другому мыслил о духовной стороне человеческой жизни. Вы даже нагуаль изменили нуалями ( ?). Да и романтики у вас маловато .
Владимир напишите лучше свой «Реликт».

Владимир Куницын
Сообщения: 803
Зарегистрирован: Пн фев 11, 2008 11:48

Re: Берлога писателя

Сообщение Владимир Куницын » Вс сен 16, 2012 15:58

Галина Романова писал(а):Владимир сразу скажу, что «РЕЛИКТ» ГОЛОВАЧЁВА очень мне нравится ,


Рад за Головачева :)
И вашу пародию тоже поняла. А какую вы реакцию ждали от автора этого произведения? Из Панкратова сделать убийцу всё равно, что Раскольникова сделать героем по истреблению старушек во имя их же блага.
Раскольников по сравнению с Панкратовым просто ягненок. В смысле отношения к понятию "чужая жизнь". Эх! Нет в вас веры, совсем нет. Священному Пингвину не поверили. Я ведь в ничего из Панкратова не делал, в чем и поклялся. :D Он таким предстал в 6 и 7 томе. Остальное, разумеется, не читал - этих хватило. :D
Люди у вас быдло (ваши слова), которое спасает Вендор и его команда.
У меня? :shock: :shock:
Люди - быдло? :shock: :shock:
Эко вас...

Конец сия история вообще печален для героев. Да и не в этом весь ваш замысел. Я из соседней темы это поняла.


Рассказали бы мне, что ли в чем был мой замысел. :lol:

Владимир напишите лучше свой «Реликт».
Это вряд ли. :D В смысле - вряд ли это лучше. :D

СПАСИБО ЗА МНЕНИЕ!!!

Ответить