Светик, Солнышко!svetik писал(а):Кто занет куда пропас АСЕ. АСЕнька ты где? Скучаю.
Вот он я, появился!
А в некотором роде отчет см. на стр.7 "Девочки..."
Буду очень постараться не пропадать больше (и даже меньше!)
Не скучай, не грусти!
Братья Правдолюбовы
Модератор: PS
здорово!Братья Правдолюбовы смело работали в различных направлениях мировой поэзии. Вот вам три образчика, написанных в ныне непопулярном стиле "белого стиха" 
КОТЫ И КОШКИ
(футуристическая новелла)
У меня кошки и коты на душе
Скребут,
Спать не даЯ.
Мяукают.
Но почему так серо и хмуро
У меня в душе в этот яркий день?
А люди, весёлые колобочки,
Катятся внизу, купаясь в солнце…
Лишь у меня рвутся струны души,
А новых нигде не достать –
Дифицит.
Как быть?
Не знаю.
Что творить?
Где струны достать?
Мне жалко,
Что я не бездушный камень,
Что у меня есть сердце,
А у Тоси
Его нет.
Зависть!!!
Черная, белая, голубая…
Но зависть!!!
Это нехорошо.
… Коты и кошки забегали –
Весна.
А мне от этого только хуже.
А говорят,
Что жизнь хороша!
Да,
Но только
Без котов
И кошек!!!
ЛЮДЯМ.
Я сижу здесь,
Как сидела бы в саду корова,
Если бы ей дали сена
И не доили.
Как если бы у пчелы
Оборвали крылья.
Почему в школе такая скука?
Она летает, как бабочка
С одного носа
На другой…
А мне хочется побегать по горам,
По долам,
Взлететь выше неба!
И хочется быть шашлыком,
Чтобы приятно пахнуть.
И я думаю, почему я
Не родился цветком,
Или оконной рамой?!!
МЯСО И ЛЮБОВЬ
(новелла)
Мясо…
За рубль восемьдесят.
За кило.
Обычное мясо…
Оно лежит на прилавке
И уже нехорошо пахнет.
По нему ползают мухи,
Таракашки
И другая живность.
Оно нагревается днем,
И замерзает ночью.
А мыши
Перестали обращать на него
Внимание…
Оно уже никому не нужно…
А ведь совсем недавно
Мясо бегало по горам,
По долам.
Щипало травку
И весело мычало,
Завидев, что утро
Прекрасно,
А силос –
Свежий.
Оно игриво махало хвостиком
Пробегавшим мимо молодым бычкам.
И однажды,
Один из них подошел
И лизнул Мясо языком.
А оно застенчиво улыбнулось ему
И, потупив взгляд,
Полюбило…
Но теперь оно просто мясо!
Лежит на прилавке и
Гниёт.
И молодой бычок – тоже мясо.
И тоже –
Гниет на прилавке.
И никто не берет их.
Говорят,
Что они дурно пахнут…
А кто в этом виноват?
Быть
Может
Так
Пахнет
Убитая любовь?!
КОТЫ И КОШКИ
(футуристическая новелла)
У меня кошки и коты на душе
Скребут,
Спать не даЯ.
Мяукают.
Но почему так серо и хмуро
У меня в душе в этот яркий день?
А люди, весёлые колобочки,
Катятся внизу, купаясь в солнце…
Лишь у меня рвутся струны души,
А новых нигде не достать –
Дифицит.
Как быть?
Не знаю.
Что творить?
Где струны достать?
Мне жалко,
Что я не бездушный камень,
Что у меня есть сердце,
А у Тоси
Его нет.
Зависть!!!
Черная, белая, голубая…
Но зависть!!!
Это нехорошо.
… Коты и кошки забегали –
Весна.
А мне от этого только хуже.
А говорят,
Что жизнь хороша!
Да,
Но только
Без котов
И кошек!!!
ЛЮДЯМ.
Я сижу здесь,
Как сидела бы в саду корова,
Если бы ей дали сена
И не доили.
Как если бы у пчелы
Оборвали крылья.
Почему в школе такая скука?
Она летает, как бабочка
С одного носа
На другой…
А мне хочется побегать по горам,
По долам,
Взлететь выше неба!
И хочется быть шашлыком,
Чтобы приятно пахнуть.
И я думаю, почему я
Не родился цветком,
Или оконной рамой?!!
МЯСО И ЛЮБОВЬ
(новелла)
Мясо…
За рубль восемьдесят.
За кило.
Обычное мясо…
Оно лежит на прилавке
И уже нехорошо пахнет.
По нему ползают мухи,
Таракашки
И другая живность.
Оно нагревается днем,
И замерзает ночью.
А мыши
Перестали обращать на него
Внимание…
Оно уже никому не нужно…
А ведь совсем недавно
Мясо бегало по горам,
По долам.
Щипало травку
И весело мычало,
Завидев, что утро
Прекрасно,
А силос –
Свежий.
Оно игриво махало хвостиком
Пробегавшим мимо молодым бычкам.
И однажды,
Один из них подошел
И лизнул Мясо языком.
А оно застенчиво улыбнулось ему
И, потупив взгляд,
Полюбило…
Но теперь оно просто мясо!
Лежит на прилавке и
Гниёт.
И молодой бычок – тоже мясо.
И тоже –
Гниет на прилавке.
И никто не берет их.
Говорят,
Что они дурно пахнут…
А кто в этом виноват?
Быть
Может
Так
Пахнет
Убитая любовь?!
Точно не мое!
Наверное кто-то из подражателей
А теперь хочется сказать о глубокой философичности творчества братьев Правдолюбовых. И в подтверждение этого тезиса:
МЕДНЫЙ ВСАДНИК, ИЛИ ЧЕГО ЧЕЛОВЕКУ НАДО.
(поэма в четырех песнях)
Песнь I.
Разметались по полю рассветы,
Надвигалась на город заря.
Разнесли почтальоны газеты
С датой – первое сентября.
А будильник звенит мне надрывно,
Как и месяц, и годы назад.
И летят мои дни непрерывно
На дебют и финал не глядят.
Что прошло, ну а что-то осталось.
Где дебют моей нежной любви?
А в финале осталась лишь жалость,
Медный крестик на впалой груди.
Я как всадник лечу над годами.
Чьи-то души копытом топчу.
Красоту пожираю глазами,
И назад посмотреть не хочу.
Песнь II.
Встал человек,
Надел носки,
На них ботинки
И пошел.
Пошел по жизни,
Напрямик.
Быть может это мой двойник?
Быть может, это я есть сам?
Но сам с усам!
А он с усам?!
Да, это он.
Да, это ты.
Возьми,
Возьми скорей цветы.
И не пугайся высоты,
Куда поднять тебя смогли
Носки, ботинки и ремни,
Пиджак и галстук, и штаны…
А судьи кто?
А мы нужны?
Встал человек,
Надел носки
На них ботинки
И пошел…
И что же в жизни он нашел?!
А ничего.
Улегся в гроб,
А сверху – горб
Земли…
Нет человека…
Замели…
Песнь III.
Восстань пророк!
Восстань. И внемли.
И подними на небеса
Не только спутник, но и пса!
Ты – человек!
И ты могуч.
Ты носишь в небе стаи туч.
Ты землю роешь,
Хлеб растишь
И по-английски говоришь.
И в тоже время ты – ничто.
Ты носишь старое пальто.
Болит желудок,
Голова.
Твой сын принес из школы «2».
И что-то там с твоей женой…
И ты поникнул головой.
Ты обыватель,
Иль пророк?
Где жизни твой чудесный рок?
И ты понять мне помоги
Что я могИ?
Что не могИ?
Песнь IV.
Ну поставьте меня на постамент,
И дайте в ноги из бронзы коня.
Я – не я. Я теперь монумент!
С постамента не снять меня!
Это он!
Это он, человек!
И пройдет хоть тридцатый век,
Все равно он тут будет стоять.
Все равно его будут ваять.
Все равно он останется тут.
Для него в счастье годы пройдут,
Облысеет его голова…
И в народе сложится молва,
Что стоял он тут тысячу лет,
Неподвижный Иисуса портрет.
А зачем он стоит,
Для чего?
Может в этом есть счастье его?
Может в этом
Весь смысл его?
Так зачем он стоит,
Для чего?
Я стою.
Я есть монумент!
И вот смысл жизни моей:
Подо мною теперь постамент,
Нету в жизни моей
Гвоздей!
Так скажите вы мне поскорей
Кто я?
Праведник?
Или злодей?
Наверное кто-то из подражателей
А теперь хочется сказать о глубокой философичности творчества братьев Правдолюбовых. И в подтверждение этого тезиса:
МЕДНЫЙ ВСАДНИК, ИЛИ ЧЕГО ЧЕЛОВЕКУ НАДО.
(поэма в четырех песнях)
Песнь I.
Разметались по полю рассветы,
Надвигалась на город заря.
Разнесли почтальоны газеты
С датой – первое сентября.
А будильник звенит мне надрывно,
Как и месяц, и годы назад.
И летят мои дни непрерывно
На дебют и финал не глядят.
Что прошло, ну а что-то осталось.
Где дебют моей нежной любви?
А в финале осталась лишь жалость,
Медный крестик на впалой груди.
Я как всадник лечу над годами.
Чьи-то души копытом топчу.
Красоту пожираю глазами,
И назад посмотреть не хочу.
Песнь II.
Встал человек,
Надел носки,
На них ботинки
И пошел.
Пошел по жизни,
Напрямик.
Быть может это мой двойник?
Быть может, это я есть сам?
Но сам с усам!
А он с усам?!
Да, это он.
Да, это ты.
Возьми,
Возьми скорей цветы.
И не пугайся высоты,
Куда поднять тебя смогли
Носки, ботинки и ремни,
Пиджак и галстук, и штаны…
А судьи кто?
А мы нужны?
Встал человек,
Надел носки
На них ботинки
И пошел…
И что же в жизни он нашел?!
А ничего.
Улегся в гроб,
А сверху – горб
Земли…
Нет человека…
Замели…
Песнь III.
Восстань пророк!
Восстань. И внемли.
И подними на небеса
Не только спутник, но и пса!
Ты – человек!
И ты могуч.
Ты носишь в небе стаи туч.
Ты землю роешь,
Хлеб растишь
И по-английски говоришь.
И в тоже время ты – ничто.
Ты носишь старое пальто.
Болит желудок,
Голова.
Твой сын принес из школы «2».
И что-то там с твоей женой…
И ты поникнул головой.
Ты обыватель,
Иль пророк?
Где жизни твой чудесный рок?
И ты понять мне помоги
Что я могИ?
Что не могИ?
Песнь IV.
Ну поставьте меня на постамент,
И дайте в ноги из бронзы коня.
Я – не я. Я теперь монумент!
С постамента не снять меня!
Это он!
Это он, человек!
И пройдет хоть тридцатый век,
Все равно он тут будет стоять.
Все равно его будут ваять.
Все равно он останется тут.
Для него в счастье годы пройдут,
Облысеет его голова…
И в народе сложится молва,
Что стоял он тут тысячу лет,
Неподвижный Иисуса портрет.
А зачем он стоит,
Для чего?
Может в этом есть счастье его?
Может в этом
Весь смысл его?
Так зачем он стоит,
Для чего?
Я стою.
Я есть монумент!
И вот смысл жизни моей:
Подо мною теперь постамент,
Нету в жизни моей
Гвоздей!
Так скажите вы мне поскорей
Кто я?
Праведник?
Или злодей?
Серег, у меня более 200 всяких произведений братьев. Иные я и сам не помню. Хотя регулярно перебираю ветхие листочки.PS писал(а):Этого даже я не знаю. Ты прятал где-то. Карочи, права на наслеццтво и т.д.
Публикуешь без спросу.... Пару мильён долларс готовь, да?
А права... Ищи издателя, а деньги поделим...пополам...
Кукулину ничего говорить не будем. Он и писал мало, да и так богатенький
Братья Правдолюбовы
Мальчики. привет!
Только что. получила от Ковнер сообщение, она была на сайте, видела фотки, очень тронута, чуть не плакала! Всем огромный от нее привет!
мальчишки. поздравьте свои половинки с праздником - счастья и любви!!!!!
Целую, Галка.
Только что. получила от Ковнер сообщение, она была на сайте, видела фотки, очень тронута, чуть не плакала! Всем огромный от нее привет!
мальчишки. поздравьте свои половинки с праздником - счастья и любви!!!!!
Целую, Галка.
На первом или втором курсе института у меня родилась идея написать роман в стихах. Естественно в стиле братьев Правдолюбовых!
Тогда прошел фильм «Романс о влюбенных», потом по телеку показали трех или четырех серийный телефильм про то как один друг уехал в армию, а другой, который отмазался, совратил его девчонку. Потом у нас, у цивильных студентов, была большая НЕ любовь к курсантам военных училищ…
Ну, все это и легло в основу романа.
Роман был написан, но, к сожалению, не сохранился…
Вернее сохранился, но частично…
И вот эти фрагменты…
РАБЫ ЛЮБВИ ИЛИ ЦВЕТОК ПОД САПОГОМ
(фрагменты)
ПРОЛОГ
Да. Опять про любовь. И, конечно,
Как всегда очень трудно писать.
Но любовь, как и мир, бесконечна.
И о ней невозможно молчать!
Я хочу рассказать все, как было.
Ничего я таить не хочу…
Белым лебедем счастье проплыло,
И я в след ему громко кричу:
Не взлетай снежных крыл опереньем!
Подожди, ведь не кончился срок…
И я ночью с огромным волненьем
Вывожу о тебе сотни строк.
Белый лебедь мой, счастье с любовью.
Ты опять пролетаешь в высях.
Я внизу. Сердце сочится кровью.
Пустота в голове и в мыслях.
Я потерян. На улице голой
Ты меня все не хочешь найти.
И торчит из груди нож столовый,
Коли нету другого пути.
Я – мертвец. Я – моральный покойник.
Я в душе своей нить оборвал.
И душа моя – точно отстойник!
И душа моя – словно подвал!
И в корман я кулак свой засуну,
Как за пазуху камень большой.
И на плач твой призывный не клюну.
Никогда я не встречусь с тобой!
Нет! Достану кулак из кормана.
Что кичиться мне горем моим.
Расскажу про героев романа
И про муки, что выпали им.
Треугольник, как есть, треугольник:
Он, она и еще где-то он.
Треугольник, опять треугольник
Мысль со всех окружает сторон.
Что ж поделаешь, если так было.
Изменить что-то нету уж сил.
Ах! Опять что-то сердце заныло.
(Не мешай ты мне, я же просил).
Ну… Сначала она… Без сомненья
Краше девушек вам не видать.
И о ней рассказать без волненья,
Все-равно что каменья кидать.
Молода, грациозна, свободна.
Чуть задумчива, нежно мила.
Но в улыбке чуть все же холодна.
Да вот ножка уж больно мала.
Вообще – абсолютно прекрасна.
Ей краса неземная дана.
Но натура – до ужаса властна.
И зовут: Воробьева Нана.
Он. Прекрасен. И волос чуть вьется.
Взгляд пытливый. Пытливый и ум.
И в груди сердце сильное бьется.
И в бездонный глазах – бездна дум.
Он – ученый. Почти полугений.
Уйма скромности – весь он таков.
Стал ракетчиком он без сомнений.
Познакомьтесь, Петро Ручейков.
И теперь искуситель паршивый
( Я в начале об нем говорил).
Он курсант. И почти что прешивый.
Ряшкин он, а зовут Гавриил.
Но о нем здесь, в прологе, ни строчки
Я ещё написать не хочу.
Напишу – так порву на кусочки.
И вот здесь я ничуть не шучу!
Всё. Герои все названы. Вроде
Здесь пора бы и кончить пролог.
Но вот что-то есть в нашей породе,
И закончить пролог
Я не смог.
Пару слов, что б понятно всё стало,
Под конец всё же я наражу.
Все о чем рассказал – это мало.
Я о большем потом расскажу.
Здесь такие страданья и муки –
Изподволь мокрота по лицу.
И я слышу рыдания звуки,
И проклятья тому подлецу.
Будь, читатель мой, мужествен очень.
Тут страдань придется принять.
Я в рассказе всегда очень точен.
Ты ж теперь принимайся читать…
ОТКРОВЕНИЕ I. Встреча.
Метро, метро. Народу – тыщи.
Вверху – весна, а здесь тепло.
Петр Ручейков кого-то ищет,
Хоть и не чувствует кого.
Он весь взволнован. Сердце бьется.
Внутри дрожит души струна.
То так, то этак повернется.
И видит вдруг – идет она!!!
Идет задумчива и тОмна.
Взгляд лихорадит блеском глаз.
В Петра груди вспылала домна:
Он все же встретил в этот раз!
Ту, за которою гонялся,
Которую любил в мечтах.
С которой дважды повстречался:
Раз в гастрономе, раз в дверях.
И вот опять внезапна встреча.
Ракетчик, милы, не робей!
Расправь пошире, Петя, плечи,
И придержи раствор дверей.
Уж отправленье объявили.
Вмиг опустел большой перрон.
А Пети руки подхватили
НанУ и втиснули в вагон.
Она к Петру прижата сильно
Стеною спин, стрелой локтей.
И на Петра глядит невинно.
А в нем бушует шквал страстей!
- Спасибо вам
- Ну что вы, это
Готов я делать много раз.
И скромностью его задета
НанА глядит распахом глаз.
Петр весь пред ней. Он робок очень.
Он хочет дальше говорить.
Но разговора мост не прочен.
И Нане скоро выходить.
И Петр решился…
- Вам удобно?
Не сильно вас прижало здесь?
И место вон уже свободно.
Вы не хотите ли присесть?
- О, что вы, нет. Спасибо.
- Что вы…
- Мне скоро нужно выходить.
И Петр, на все уже готовый,
Набрался храбрости спросить:
- Ну хорошо… Скажите только
(я – вы поверьте –не наглец)
Как вас зовут? И лет вам сколько?
И где живете, наконец?
И удивленно Нана ломит
Излом своих густых бровей.
И, вдруг, себя с испугом ловит
На том, что нравится он ей.
Ей импонирует наружность.
Его опрятный строгий вид.
Бездонных глаз его окружность.
И то, как умно он молчит.
- Меня зовут НанА.
- Я Петя.
- Я очень рада (смущена).
- А вы студенктка?
- Да. Я – в педе. А вы?
- Ракетчик! (Сражена!)
И взгляд её любовью полон.
И взгляд его лучит любовь.
И весь вагон уже взволнован.
Глядят на них – как видят вновь.
фрагменты не все... Если есть желание - поищу ещё
Тогда прошел фильм «Романс о влюбенных», потом по телеку показали трех или четырех серийный телефильм про то как один друг уехал в армию, а другой, который отмазался, совратил его девчонку. Потом у нас, у цивильных студентов, была большая НЕ любовь к курсантам военных училищ…
Ну, все это и легло в основу романа.
Роман был написан, но, к сожалению, не сохранился…
Вернее сохранился, но частично…
И вот эти фрагменты…
РАБЫ ЛЮБВИ ИЛИ ЦВЕТОК ПОД САПОГОМ
(фрагменты)
ПРОЛОГ
Да. Опять про любовь. И, конечно,
Как всегда очень трудно писать.
Но любовь, как и мир, бесконечна.
И о ней невозможно молчать!
Я хочу рассказать все, как было.
Ничего я таить не хочу…
Белым лебедем счастье проплыло,
И я в след ему громко кричу:
Не взлетай снежных крыл опереньем!
Подожди, ведь не кончился срок…
И я ночью с огромным волненьем
Вывожу о тебе сотни строк.
Белый лебедь мой, счастье с любовью.
Ты опять пролетаешь в высях.
Я внизу. Сердце сочится кровью.
Пустота в голове и в мыслях.
Я потерян. На улице голой
Ты меня все не хочешь найти.
И торчит из груди нож столовый,
Коли нету другого пути.
Я – мертвец. Я – моральный покойник.
Я в душе своей нить оборвал.
И душа моя – точно отстойник!
И душа моя – словно подвал!
И в корман я кулак свой засуну,
Как за пазуху камень большой.
И на плач твой призывный не клюну.
Никогда я не встречусь с тобой!
Нет! Достану кулак из кормана.
Что кичиться мне горем моим.
Расскажу про героев романа
И про муки, что выпали им.
Треугольник, как есть, треугольник:
Он, она и еще где-то он.
Треугольник, опять треугольник
Мысль со всех окружает сторон.
Что ж поделаешь, если так было.
Изменить что-то нету уж сил.
Ах! Опять что-то сердце заныло.
(Не мешай ты мне, я же просил).
Ну… Сначала она… Без сомненья
Краше девушек вам не видать.
И о ней рассказать без волненья,
Все-равно что каменья кидать.
Молода, грациозна, свободна.
Чуть задумчива, нежно мила.
Но в улыбке чуть все же холодна.
Да вот ножка уж больно мала.
Вообще – абсолютно прекрасна.
Ей краса неземная дана.
Но натура – до ужаса властна.
И зовут: Воробьева Нана.
Он. Прекрасен. И волос чуть вьется.
Взгляд пытливый. Пытливый и ум.
И в груди сердце сильное бьется.
И в бездонный глазах – бездна дум.
Он – ученый. Почти полугений.
Уйма скромности – весь он таков.
Стал ракетчиком он без сомнений.
Познакомьтесь, Петро Ручейков.
И теперь искуситель паршивый
( Я в начале об нем говорил).
Он курсант. И почти что прешивый.
Ряшкин он, а зовут Гавриил.
Но о нем здесь, в прологе, ни строчки
Я ещё написать не хочу.
Напишу – так порву на кусочки.
И вот здесь я ничуть не шучу!
Всё. Герои все названы. Вроде
Здесь пора бы и кончить пролог.
Но вот что-то есть в нашей породе,
И закончить пролог
Я не смог.
Пару слов, что б понятно всё стало,
Под конец всё же я наражу.
Все о чем рассказал – это мало.
Я о большем потом расскажу.
Здесь такие страданья и муки –
Изподволь мокрота по лицу.
И я слышу рыдания звуки,
И проклятья тому подлецу.
Будь, читатель мой, мужествен очень.
Тут страдань придется принять.
Я в рассказе всегда очень точен.
Ты ж теперь принимайся читать…
ОТКРОВЕНИЕ I. Встреча.
Метро, метро. Народу – тыщи.
Вверху – весна, а здесь тепло.
Петр Ручейков кого-то ищет,
Хоть и не чувствует кого.
Он весь взволнован. Сердце бьется.
Внутри дрожит души струна.
То так, то этак повернется.
И видит вдруг – идет она!!!
Идет задумчива и тОмна.
Взгляд лихорадит блеском глаз.
В Петра груди вспылала домна:
Он все же встретил в этот раз!
Ту, за которою гонялся,
Которую любил в мечтах.
С которой дважды повстречался:
Раз в гастрономе, раз в дверях.
И вот опять внезапна встреча.
Ракетчик, милы, не робей!
Расправь пошире, Петя, плечи,
И придержи раствор дверей.
Уж отправленье объявили.
Вмиг опустел большой перрон.
А Пети руки подхватили
НанУ и втиснули в вагон.
Она к Петру прижата сильно
Стеною спин, стрелой локтей.
И на Петра глядит невинно.
А в нем бушует шквал страстей!
- Спасибо вам
- Ну что вы, это
Готов я делать много раз.
И скромностью его задета
НанА глядит распахом глаз.
Петр весь пред ней. Он робок очень.
Он хочет дальше говорить.
Но разговора мост не прочен.
И Нане скоро выходить.
И Петр решился…
- Вам удобно?
Не сильно вас прижало здесь?
И место вон уже свободно.
Вы не хотите ли присесть?
- О, что вы, нет. Спасибо.
- Что вы…
- Мне скоро нужно выходить.
И Петр, на все уже готовый,
Набрался храбрости спросить:
- Ну хорошо… Скажите только
(я – вы поверьте –не наглец)
Как вас зовут? И лет вам сколько?
И где живете, наконец?
И удивленно Нана ломит
Излом своих густых бровей.
И, вдруг, себя с испугом ловит
На том, что нравится он ей.
Ей импонирует наружность.
Его опрятный строгий вид.
Бездонных глаз его окружность.
И то, как умно он молчит.
- Меня зовут НанА.
- Я Петя.
- Я очень рада (смущена).
- А вы студенктка?
- Да. Я – в педе. А вы?
- Ракетчик! (Сражена!)
И взгляд её любовью полон.
И взгляд его лучит любовь.
И весь вагон уже взволнован.
Глядят на них – как видят вновь.
фрагменты не все... Если есть желание - поищу ещё
YУсть у меня вирша, посвещенная Рутику Борисову.
Цитирую по памяти:
Артур, Артур, Мой друг бесценный.
Меня ты всем совсем пленил.
Своею речь покорил,
И сразу друг ты сокравенный.
Ты маешься под жизню бренной.
Ты изнываешь,
Хочешь спать.
И на уроке можешь встать
И выйти.
Ты - герой мужчина!
Глаза закрою, предо мной
Встает знакомая картина:
Здоровый, сытый образ твой!
Цитирую по памяти:
Артур, Артур, Мой друг бесценный.
Меня ты всем совсем пленил.
Своею речь покорил,
И сразу друг ты сокравенный.
Ты маешься под жизню бренной.
Ты изнываешь,
Хочешь спать.
И на уроке можешь встать
И выйти.
Ты - герой мужчина!
Глаза закрою, предо мной
Встает знакомая картина:
Здоровый, сытый образ твой!
Братья Правдолюбовы
Артур сказал, что он совсем не изменился, так что я думаю, он до сих пор - сытый и здоровый!!!
Ещё кусочек из романа:
ОТКРОВЕНИЕ VIII. Судьба
Худощавый полковник в деканате.
- Петр Ручейков нужен мне.
И личное дело его.
- Нате.
- Оставьте нас, пожалуйста, наедине.
В четыре зашел Петр, а в десять вышел.
Долог и страстен был разговор.
И некто ничего не слышал
Через плотный двери притвор.
Вышел Петр со счастливейшим взглядом.
Пальцы твердо сжимает кулак.
И не видит, что вечер уж рядом,
И не видит, что поздно уж как.
Завтра утром в четыре пятнадцать
В город N он должен отбыть.
Завтра в полночь, а то есть в двенадцать
Он на место уж должен прибыть.
Тот полковник (сидел за столом он)
Рассказал вдруг Петру о том,
Что в особый отряд приглашен он.
И спросил о согласьи потом.
- Что согласье… Конечно согласен!
- Но учтите, что выбранный путь
Будет долог и очень опасен.
И с него никуда не свернуть.
- Что опасность… Призрею опасность!
За науку я жизнь положу!
- Извините за нашу внезапность.
Я о вас на верха доложу.
Доложил он. Петра утвердили.
Может Петр уже ехать в отряд.
Вещи дома уже уложили.
Отступления нету назад.
До свидания, Петя, до встречи.
Ты судьбу свою верно решил.
Нану только ты Петя не встретил.
Нане только сказать ты забыл.
ОТКРОВЕНИЕ VIII. Судьба
Худощавый полковник в деканате.
- Петр Ручейков нужен мне.
И личное дело его.
- Нате.
- Оставьте нас, пожалуйста, наедине.
В четыре зашел Петр, а в десять вышел.
Долог и страстен был разговор.
И некто ничего не слышал
Через плотный двери притвор.
Вышел Петр со счастливейшим взглядом.
Пальцы твердо сжимает кулак.
И не видит, что вечер уж рядом,
И не видит, что поздно уж как.
Завтра утром в четыре пятнадцать
В город N он должен отбыть.
Завтра в полночь, а то есть в двенадцать
Он на место уж должен прибыть.
Тот полковник (сидел за столом он)
Рассказал вдруг Петру о том,
Что в особый отряд приглашен он.
И спросил о согласьи потом.
- Что согласье… Конечно согласен!
- Но учтите, что выбранный путь
Будет долог и очень опасен.
И с него никуда не свернуть.
- Что опасность… Призрею опасность!
За науку я жизнь положу!
- Извините за нашу внезапность.
Я о вас на верха доложу.
Доложил он. Петра утвердили.
Может Петр уже ехать в отряд.
Вещи дома уже уложили.
Отступления нету назад.
До свидания, Петя, до встречи.
Ты судьбу свою верно решил.
Нану только ты Петя не встретил.
Нане только сказать ты забыл.