Сообщение
Владимир Куницын » Ср сен 12, 2012 17:53
Продолжение.
— А где эрософон?
Артур осторожно прикрыл дверь за собой.
— Что?
— Где? — Орхидея кивнула в сторону полки, на которой стоял прибор.
— А-а! Подарил. В детский сад.
Девушка смеялась так заразительно, что Артур тоже невольно усмехнулся.
— Нет, ты что, правда?
— Конечно. Я серьезен, как никогда.
— Понятно!
Это была их первая встреча в доме Артура. После того случая, когда он думал, что провел с ней целую ночь.
— Чаю хочешь?
— Кофе.
— В полночь?
— Хороший кофе можно и среди ночи.
Корень ушел на кухню. Кофе, так кофе.
Они сидели в гостиной за круглым столом. Артур держал чашку, не опуская ее на стол, отхлебывая напиток маленькими глотками. С нарастающим ужасом он смотрел, как быстро он исчезает. В комнате висело неловкое молчание. Кто-то должен сделать первый шаг. И когда Артур вдруг понял, что отступать некуда, девушка отставила чашку в сторону.
— Иди ко мне.
Ночь стремительно ворвалась в комнату, повинуясь приказу пальцев, выключивших свет. Стены и потолок словно растворились. Обгоняя друг друга, неслись вверх и исчезали за горизонтом темные облака. Артур летел вместе с Орхидеей, не выпуская ее руки. Потом вдруг оказывался на кровати рядом с девушкой.
— Ты никуда не исчезнешь?
— Нет.
Он наклонялся, медленно проводя рукой по ее щеке, пальцы девушки отвечали легким прикосновением.
— Ты, правда, не исчезнешь?
— Правда.
И снова Артур улетал в заоблачные высоты, туда, где, смеясь и маня за собой, ждала его Орхидея.
Утро наступило неожиданно, словно вынырнуло из-за горизонта. Девушка дремала, положив голову на подушку. Бесшумно выскользнув из-под простыни, Артур ушел на кухню, где занялся приготовлением кофе. Но когда вернулся с двумя чашками, увидел, что Орхидея уже не спит.
— Нам пора, Виктор будет недоволен.
— Да, только ты не думай, он лишь с виду такой.
— Какой.
— Серьезный, даже немного сердитый.
— А он не такой?
— Нет.
Орхидея замолчала. Потом вдруг вскинула голову и заговорила ровным голосом.
— Когда погиб отец, я даже не знала, где он работает. Да, в доме было метро, но в голову не приходило, что это может что-нибудь значить. Тем более, отец так редко уходил по ночам. Мать умерла очень рано. Мы так и жили — отец, Вик и я. Вик, конечно, появлялся реже, чем отец, но если днем я была предоставлена сама себе, то по вечерам кто-нибудь находился дома. Когда стала постарше, меня начали оставлять одну. А потом…
Девушка замолчала. Справилась с голосом. Продолжила.
— Это был очень радостный день. Мы с отцом готовились целую неделю. Еще бы, первый раз в настоящий отпуск. Сказочная страна Боливия. Я так и не успела ничего понять. Мы выходили из кабины. Отец вдруг молнией метнулся ко мне. Потом медленно осел. Тонкая струйка крови потекла по лицу, он долго еще смотрел на меня.
Орхидея опять замолчала. Артур не прерывал ее речь, понимая, что сейчас она скажет нечто важное.
— Потом меня отодвинули в сторону. Я так и просидела два часа на лавочке. А затем ворвался Вик. И только тогда я заплакала.
Девушка вдруг подняла глаза, всматриваясь в самую середину зрачков Артура.
— Я никогда никому не говорила, это. Даже Вику. Тот молодой человек, который лихо срубил двоих Z-грантов и четверых человек, включая отца, был Лавр Домкратов.
Молодежь опоздала на две минуты.
Виктор сделал вид, что не заметил этого. Седьмой день. Артур уже уверенно справляется с блоком часов. У него все получается лучше, чем у остальных. Последний тест — выход в Поле.
— Радость моя, — сообщает Тим Орхидее. — Ты сейчас садишься в метро и отправляешься в Новую Зеландию.
— А смысл? — стандартно отозвалась девушка.
— Купаешься, плаваешь. В общем, отдыхаешь. Главное, не вмешиваешься.
— Как прикажете, шеф!
— Да, радость моя, не забудь оставить гиперусилитель.
— Шеф! Мне нельзя.
— Можно. Шагом марш — исполнять!
Слегка огорчившаяся Орхидея сняла блок.
— Ладно! Зато я высплюсь.
Девушка показала язык и отправилась к выходу.
— Теперь, старик, твой черед. Полчаса на подготовку.
— Как скажите. А Иванову зачем отправили?
— Чтобы под ногами не путалась. И подсказать не пыталась.
Через полчаса Артур в сопровождении Тима покинул защищенную зону.
Стер взвился в небо. Сидящий на месте второго пилота Виктор, расслабленно откинулся в кресле. Пусть работает сам. Совмещенный ВК позволял слушать СИ-эфир обоим, но только на частотах, которые выбирал Корень. Таким образом, Тим лишь контролировал Артура, пытаясь определить предел его «слышимости» в СИ-диапазоне.
Корень набрал высоту. Зависнув над Кольским полуостровом, выставил частотный режим, постепенно добавляя мощность. Внизу, отозвалось с полсотни отклик-сигналов.
— Забавно, — проговорил Артур. — Получается, что мы рамозов слышим.
— Они тоже слышат нас. Если мы не спрятаны под маской. Но сейчас у тебя конкретное задание. Выдели прямой диапазон угроз. Пробуй!
Артур усмехнулся. Стер выписал сложный крендель, и промчался мимо рамоза, случайно оказавшегося поблизости.
— Чертов лоботряс! — раздался визгливый отклик. — Откуда тебя леший принес!
Через несколько секунд он остался позади, стер ушел из зоны, ограниченной гиперусилителем.
СИ-диапазон — вещь сложная для паранормов. Не имея прибора для подстройки сигнала, они могут лишь выбирать частоты небольшой части диапазона. Полностью всем эфиром могу владеть только рамозы пятого уровня. Нормал, вооруженный специальной аппаратурой, может творить с ним чудеса. Доступна вся ширина полосы пропускания, декодировщик подбирает пароли со скоростью сотни терабайт в секунду. И только дальность «слышимости» есть вещь индивидуальная.
— Вам хорошо слышно?
— Что? — переспросил Виктор.
— Бой.
Виктор встрепенулся. Он не знал еще ни одного дятла, который слышал бы СИ-эфир лучше него. Даже Ярослав не мог сравниться.
— Какой бой?
«Неужели он слышит что-то, чего не слышу я?» Мысли летели быстрее ветра.
— Похоже на настоящий! — ответ довольно отчетливый, внятный.
— Где?
— Далеко. Очень далеко.
— Далеко — это где?
— Это космос, — Артур вдруг поморщился. — Очень сильный взрыв.
— Черт побери! Ты уверен, что тебе не мерещатся взрывы?
— Не знаю. Но после подстройки этой штуковины, — Артур ткнул в гиперусилитель, — мне кажется, что я их отлично слышу.
«Не может быть! — Тим вдруг почувствовал волнение. — Нормал, для которого любой рамоз не является секретом далеко за пределами планеты!»
Через час, вернувшись из полета над морем, Тим заперся в комнате с Артуром.
— Теперь последняя лекция. Дополнительного внимания не требую, но понять главное ты должен. Как реализуется возможность выхода в Поле? Мозг рамоза отличается от мозга нормала. И дело здесь не в развитии. Он — другой. Нормал, вооруженный детектором СИ-диапазона, который мы называем гиперусилителем, получает возможность, анализировать все данные мозга рамозов.
Виктор внимательно смотрел в глаза Корню. Было понятно, что он рассказывает ключевой момент.
— Что характерно. Гиперусилитель не является прямым анализатором Поля. Встроенный декодировщик легко, а главное, незаметно взламывает защиту, отделяющую индивидуальное «я» паранорма от Поля. В результате считывать мысли можно даже у рамозов, которые не выходят в Поле. А когда ты надеваешь «часы», твои мысли прячутся под маской. Это не просто достигается, но эффект потрясающий.
— Вот значит как, — задумчиво произнес Артур. — Получается, что мы с «часами» на руке можем слышать рамозов, а они нас нет?
— Да. Кстати, твое обучение закончилось. Ты уходишь в другое подразделение.
— Куда.
— Узнаешь.
Жизнь Артура круто изменилась. Он поселился в доме Орхидеи. Поздним вечером поднимался с постели, чаще всего в то время, когда хозяйка еще не вернулась. После завтрака, если не считать его ужином, отправлялся в юго-западный терминал, где укрытый от посторонних глаз в горах Кордильер, скрывался центроштаб. Впрочем, Артур не был уверен, что именно здесь он располагался. Организация не стремилась афишировать свою сеть.
Встречи с Орхидеей стали носить периодический характер. Утром, как бы не рвался Артур домой, зачастую он не успевал — девушка уже уходила. А вечером, проснувшись, ждал ее дома, но не никак не мог дождаться — пора было на работу. Зато как удивительно сладки были встречи, когда удавалось урвать хотя бы два-три часа.
Из компании, что по вечерам любила повеселиться, Артур исчез — Алибек выполнял функцию прикрытия безукоризненно.
— Влюблен парнишка! И вам того желаю!
В центроштабе Артура встретил не очень разговорчивый молодой человек.
— Меня зовут Валентин. Просто Валентин. Мои товарищи — Сильвер и Грей. За пределами этих помещений вы с ними незнакомы.
Высокий худощавый Сильвер был полной противоположностью Грею, представляющему категорию толстяков.
— Пока это все. С остальными коллегами по работе познакомитесь в процессе.
Валентин прошел в один из закутков, где ничего, кроме стула и стола не было.
— Мой кабинет напротив. Справа и слева от вас Сильвер и Грей. Если у вас появятся вопросы — немедленно обращайтесь. Начните с меня. Если я отсутствую, то к Сильверу или Грею — один из нас всегда будет на месте. Ваше первое задание.
Валентин открыл ящик стола и достал оттуда... книгу. Шок Артура был настолько велик, что он не успел разглядеть самое главное.
— Эту книгу необходимо детально проработать за двадцать дней. Вопросы?
— Пока все ясно.
— Отлично.
Валентин ждал первых вопросов через десять минут, но их не последовало до самого обеда. Ошеломленный Артур читал книгу, написанную пером, или чем там еще могли написать ее неизвестные авторы. Порой чтение было затруднено не совсем разборчивым почерком, но Корень догадался, что, скорее это дело привычки.
Ближе к полудню Валентин зашел, чтобы пригласить нового коллегу на обед.
— Книгу лучше оставить здесь.
Едва Корень засунул фолиант в стол, как услышал негромкий щелчок.
— Почему здесь все на простейших механических системах защиты? И не только здесь. В институте робототехники тоже.
— Механика не имеет памяти, которую можно прочитать. Любой же робот, при грамотной разборке может дать неоценимую информацию о своем владельце.
— Резонно.
Обедали втроем — Грей отсутствовал. Остальные не проявляли интереса к вновь прибывшему сотруднику. Лишь однажды молодой человек подошел к столу, приветливо поздоровался и, задержавшись на секунду, вернулся на место.
— Псевдослоган, — пояснил Сильвер.
— Что? — переспросил Артур.
— Обычная электронная почта. Направленная посылка информационного письма от адресата к получателю. Сейчас известна в трех видах — слоган СИ-диапазона, SL-псевдо и MAX-крипто. Кроме обычной электронной почты, которой не пользуются уже два века, — не меняя выражения лица, отбубнил Сильвер.
— Вот как? А я полагал, что только рамозы могут передавать друг другу мысленную информацию.
— Нет, конечно. Вы научитесь этому легко. Только мы в СИ-диапазоне не работаем. Маска «тупой урод» плохо сочетается с СИ-видением, в котором могут общаться рамозы. Большинство предпочитает SL-псевдо. А полученные письма называют псевдослоганами.
Кормили мясом с овощами, цена которого зашкаливала. Хорошо прожаренные куски поедались с аппетитом. Все социальные столовые лишены подобного деликатеса. Соя, крабовые палочки, каши, дешевые супы составляли основу рациона. Даже работающий в кафе Корень не мог позволить себе десять-двенадцать раз в месяц посетить платную столовую. Когда дело дошло до кофе, Артур взял инициативу в свои руки. Разумеется, полученный напиток превосходил все, что мог изготовить столовый робот.
— Неплохой получился обед, — подвел итог Валентин. — Ну, что? По коням! У вас, Артур, не появились вопросы по прочитанному?
— Пока нет.
Артур врал. Нагло и демонстративно. Нет, он не ставил себе целью обмануть кого-нибудь. Просто содержимое книги настолько потрясло его, что он не знал, что делать.
Философский труд «Рамозы, история существования вида» сразу переворачивал все с ног на голову. И результат потрясал неожиданностью выводов.
Происхождение истинных рамозов ведет свое начало с конца двадцатого века. Обычные специалисты по компьютерным играм, добившиеся необычных возможностей! И ничего более! Ничего!
Где и когда свернула история человеческого развития в сторону компьютерных игр? Как быстро, всего за два века, добились столь удивительного прогресса в собственной истории? Чем теперь занимается самая прогрессивная часть человечества?
К вечеру Артур почувствовал, что напрасно он уходит от разговора с Валентином. Ведь, несмотря на логичное построение материала, неожиданный поворот в решении проблемы рамозов теперь не будет давать ему покоя.
— Разрешите?
— Да, пожалуйста. Присаживайтесь.
Артур окинул взглядом кабинет, который был в три раза больше его «клетушки».
— У меня системный вопрос.
— Не ожидали?
— Честно? Шокирован.
— Не вы первый. Все мы когда-то проходили через это.
— И все же. Из вашей книги следует, что всего за два века интенсивной Игры мозг человека развился более чем в два раза.
— Это именно так. Прогресс фантастический.
— Так в чем же дело? Разве не в развитии собственного мозга видит собственную задачу человечество?
— Вы хотите, чтобы я пересказал кратко содержание?
— Честно говоря, для меня это будет намного лучше. Так проще охватить проблему в целом.
— Ну хорошо. Уже в начале двадцать первого века, когда окончательно сформировался класс суперпродвинутых пользователей Интернета, человечество начало разделяться на два подкласса. Одни, поиграв в компьютерные игры, через некоторое время бросали это занятие, возвращаясь к нему лишь периодически. Другие, начали тратить на него все больше и больше времени, забывая обо всем на свете. Фактически здесь и был заложен подкласс игроков.
— То есть образовалось два вида людей?
— Вы удивительно хорошо схватываете суть! В результате началось резкое развитие небольшой части человечества, известное сейчас, как рамозное направление. Но — и это очень важно — велось оно только в одну сторону. Определенную компьютерным способом мышления.
— Как это?
Валентин чуть улыбнулся. Ему явно начал нравиться этот молодой человек со шрамом на лице.
— Зачастую они не в состоянии понять простых вещей. Если это не согласуется с их подходом к Игре. И наоборот. Возможности становятся безграничны, если все укладывается в рамки Игры. Поверьте мне — сегодня вы испытали далеко не последний шок. Дальше будет больше.
* * *
— Пойдем, погуляем?
Орхидея смотрела на Артура аквамариновыми глазами.
— Пытаешься просверлить мой мозг? Не выйдет! Я точно знаю, что мысли нормала прочитать ты не сможешь.
— Твои мысли написаны на лице, — засмеялась Орха. — И читать их не может только ребенок.
Прошло всего три недели с того момента, когда Артур начал работать в центроштабе. Неожиданно объявили два дня выходных. К тому времени Корень уже уверенно научился развешивать целевые псевдослоганы, и вчера смог повесить его на пороге дома.
В остальном же, обещанный Валентином шок, продолжался ежедневно. Каждая новая страница фолианта приносила такие открытия, которые с огромным трудом укладывались в голове.
Особенно поразил Корня раздел «Образы рамозов». Он перечитывал его раз пять. Может больше. Суть сводилась к системе создания информационных образов, материализующихся в процессе обмена. Это может показаться полным безумием, но до начала двадцать второго века не существовало других цивилизаций — чужаков, дженистов, таристов. Z-гранты, пугающие своей непредсказуемостью тех немногочисленных людей, которые о них знали, тоже не существовали. Все они — порождение информационных полей рамозов. Материализация недостоверных сведений.
Валентин тогда привел простой пример:
— Солнце всходит на востоке и, описав полукруг, садится на западе. Если ничего не знать о гелиоцентрической системе мира по Копернику, то догадаться весьма сложно, что Земля вращается вокруг солнца, а не наоборот. Собственный опыт, глаза, которым мы привыкли доверять, будут противиться, подталкивая нас к выводу — Солнце вращается вокруг Земли. А, сталкиваясь с неизмеримо более сложными процессами, рамозы не могут понять, что создали сами эти миры. Как результаты собственных Игр.
— Так что? Создана очередная «виртуальная реальность»?
— Увы. Все значительно хуже. Информационные потоки создали квазистатические объекты, отличить которые от реальных невозможно, поскольку они материлизовались. Как? Вы узнаете об этом позже.
Во второй половине дня Артур и Орхидея смогли выбраться из дома. Погуляв по Мурманску, они вернулись назад, и транзитом отправились в Карловы Вары.
Вчера вечером Корень обнаружил на счету кругленькую сумму. Он подошел к Валентину, чтобы спросить — не ошибка ли? К тому времени, по предложению товарища, который был старше Артура всего на три года, они перешли на «ты».
— Прости, такие правила. Нельзя привлекать излишнее внимание. Хочешь получить остальное наличными?
Артур рассмеялся.
— Где мне их отоварить потом?
— Ну не скажи. Кто ищет, тот всегда найдет. Даже здесь, на Земле, можно найти отменный товар.
Корень отошел озадаченный, так и не спросив, сколько же ему причитается еще.
Карловы Вары город небольшой, но в силу сохранившихся традиций далеко не самый доступный. Бесплатных метро здесь найти невозможно, а курортный сбор в четыре раза превышал среднюю стоимость трансфера.
— Орха! Ты специально меня сюда притащила?
«Ну Артурчик! Тебе же надо тренироваться. Где еще столько рамозов на душу населения?» — ответила девушка в SL-диапазоне.
«Ладно!» — отозвался Корень. А вслух сказал, оглядывая роскошные идеально подстриженные кусты на выходе из метро:
— Шикарно! Надо бы чего-нибудь подпалить!
И загоготал.
«Ну ты даешь!» — фраза Орхидеи выдала полный восторг. Окружение, ожидающее очереди на вход, напротив, высказалось в резко негативном ключе. Почти с десяток СИ-прощупываний атаковали мозг. Но, наткнувшись на маску, некоторые непроизвольно сморщились, словно съели что-то противное.
— Молодой человек! — вдруг резко окрикнул его визгливый голос.
— Да, мэм!
— Вы уверены, что здесь нужно что-нибудь поджигать?
Дама презрительно поджимала губы.
— А как же? Черные обгорелые деревья — это шикарно! В стиле «Полная разруха».
И снова захохотал демоническим смехом.
«Как оно?» — спросила Орхидея, выбравшись из толпы.
«Забавно. Откуда такая нетерпимость?»
«Ты просто никогда не видел столько рамозов сразу. Для них ты обычное быдло, с трудом овладевшее человеческой речью».
Набережная узенькой речушки Теплы стала местом прогулки. Высокие стены домов курорта, стоящие плечом к плечу, взлетали в небо, нагромождаясь вдоль реки. С мостов можно было разглядеть форель, которой просто некуда спрятаться в прозрачной воде, зажатой гранитом.
— Какое удивительное место, — невольно понижая голос, проговорил Артур. — Здесь немало народу, но каждый будто сам по себе. Все располагает к неспешным прогулкам, созерцанию...
— ...собственной истории болезни и погружению в мир вечного, — весело перебила Орхидея, явно не разделяющая настроение Корня. — Пойдем-ка лучше в театр. Здесь он великолепен.
В фойе их поджидала неожиданная встреча. Данила Серебровский, собственной персоной.
— Откуда ты здесь, красавец? — заходя с тыла, сказал Артур, положив руки на плечи Перцу.
Тот вздрогнул, едва расслышав голос. Испуг его невозможно было скрыть, и Корень вдруг предположил что-то нехорошее.
— Здрассте! — переводя взгляд с парня на девушку и обратно, проговорил Данила. Он не знал, что говорить дальше, но вопрос был задан.
— Арт! Ты ведь не выдашь меня?
— О чем ты?
— Это все отец!
— А что отец? Он здесь причем?
— Мой отец рамоз. Причем не самого низкого уровня.
— Поздравляю, — хотя нужно было сказать что-нибудь другое. Это же надо — отец Перчика рамоз!
— А что я могу сделать? — глаза Данилы продолжали бегать.
— Как фамилия твоего отца? — вмешалась Орхидея.
— Карент.
Изумленно взлетевшие брови девушки подсказали, что персона его хорошо известна.
— Так ты рамоз?
— Нет, Артур, нет! Это отец. А я лишь его сын от первого брака. Он не живет с моей матерью девятнадцать лет.
— Понятно, — мгновенно ухватила мысль Иванова. — Раз в году в отпуске ты проводишь с отцом две недели...
— Одну.
— Ясно.
— Дан, а почему у тебя фамилия Серебровский, а не Карент?
— Это фамилия мамы. Арт, так ты не скажешь? А то знаешь, как воспримут...
— Данила! — сочный голос послышался с верхней площадки. Одновременно, почти физически, Корень ощутил СИ-удар, но через пару секунд, потеряв интерес к товарищам сына, Карент перешел на обычный язык.
— Сын! Уже пора, спектакль начинается.
— Так ты никому не скажешь?
— Нет, никому. Спи спокойно.
На работе творилась легкая паника. Валентин, получивший сильнейший втык, носился вокруг Корня, уточняя подробности встречи в Карловых Варах. Через двадцать минут после прибытия на работу, туда же были вызваны Алибек и Орхидея. Девушке пришлось транспортироваться с Марса с пересадкой дома, поскольку прямых линий, ведущих в центроштаб, не существовало.
— Как же так случилось, что ты не узнал фамилию отца Данилы? — спрашивал Валентин, который потерял интерес к Корню и приставал теперь к Западову.
— Сам не понимаю. Мать у него Серебровская, отец — Васильев. Теперь выясняется, что не отец, а отчим.
— Алибек! Ты работаешь с командой самой перспективной молодежи. В ней только один студент, остальные все с высшим образованием. Одно только изучение истории и экономики планеты, замаскированное под бесцельное шатание, стоит немало. И пацаны твои, вместо того, чтобы дурью маяться, уровень повышают. Не секрет, что несколько человек из них через десять-пятнадцать лет станут членами правительства. И вдруг такой прокол. Ты что, не мог прозондировать СИ-сферу Данилы?
— Не мог. Зондаж оставляет след. А SL или MAX-крипто нельзя читать принудительно.
— Это верно. Но мог навести справки по обычным информационным каналам.
— Я так и сделал. Только за последние пятнадцать лет.
— Но что прикажешь делать, если рамозов заинтересуют дела наши?
— Глупости. Никому это не нужно. За последние годы бывали проколы намного серьезнее. Только все обходилось. Скорее бы все это закончилось.
Валентин промолчал. Потом посмотрел на Западова.
— Ты догадался, почему выходные объявили?
— В общих чертах. Закончился цейтнот. У нас появилось время.
— Ты все равно узнаешь, завтра или послезавтра. Лавр отбыл.
— Куда?
— Основоположников искать — Пахаря и Ремонтника.
— Обоих сразу?
— Как получится.
Воцарилась тишина. Алибек анализировал ситуацию.
— А Ариэль Ряхов с ними?
— Да.
— Тогда все хорошо. Надеюсь, у Грея все под контролем.
В соседней комнате Сильвер расспрашивал Орхидею. Но там и так все ясно. Что толку расспрашивать, когда девушка видела его впервые.
Отбытие Лавра Домкратова в компании Ариэля Ряхова и еще пары рамозов пятого уровня представляло определенную неожиданность. Но с другой стороны, только благодаря этому факту все складывалось очень удачно. Центроштаб имел теперь все шансы завершить подготовительную работу.
Уход ключевых игроков, если ежедневную гибель сотен человек можно называть Игрой, позволял начинать основную работу после их возвращения. Этому способствовало укрепление позиций так называемого Боевого Флагмана, созданного в результате титанических усилий первыми рамозами пятого уровня. Если врага у нас нет, то его стоит выдумать! Чем не правило Игры? И, как следствие, наступало динамическое равновесие, что снижало активность противоборствующих сторон.
Забытый всеми Корень лениво просматривал еще одну стопку книг, с утра принесенную Валентином. Его внимание приковал толстенный талмуд с заголовком: «Параметрические данные рамозов». Открывал список Ариэль Ряхов. Детальное описание занимало не один десяток страниц, но, читая по диагонали, Артур обратил внимание на немаловажные детали.
Во-первых, он создавался искусственно, и задумывался, как противник Боевого Флагмана. По тому же принципу, что и враги, но в помощь рамозам. Во-вторых, обретя материальную суть, вследствие сбоя информационного потока, он позволил посадить на себя контрольную фемтосистему новейшего поколения, абсолютно незаметную ни для кого, включая самого Ариэля. Работая в диапазоне MAX-крипто, она позволяла управлять самим Ряховым. Уже добавив к имеющимся характеристикам новые параметры, специалисты центроштаба снабдили его уникальными свойствами по созданию иллюзорных реальностей. Неотличимых даже для рамозов пятого уровня. В-третьих, используя возможности фемтосхемы, можно было выдать его за Пахаря — одного из неведомых легендарных героев Игры.
К обеду паника улеглась, все участники переполоха проанализировали ситуацию и пришли к выводу, что если бы Карент следил за сотрудниками СОПа, то его бы уже давно не существовало. СОПа, разумеется.
Корень отпросился у Валентина на час раньше, и к шести утра вернулся домой. Орхидея, которой не удалось поспать больше четырех часов, чувствовала себя сонной. Однако сразу отозвалась на ласку. По постели словно прогулялся торнадо. Часа через полтора, когда обессиленные молодые люди лежали на простынях, Иванова вдруг спросила:
— Артур! А ты отдашь мне его?
— Кого?
— Лавра.
По интонации Корень понял, что девушка серьезна, и отвечать нужно без шуток.
— Но у меня нет Лавра.
Он заглянул в глаза Орхидее, но неожиданно наткнулся на такой взгляд, что чуть не отшатнулся. Впрочем, это продолжалось долю секунды.
— Ты все поймешь еще...
Губы пощекотали шею, но, неожиданно оттолкнувшись от груди Артура, девушка бросилась на пол. Зацепив рукой комбик, сделав два стремительных кувырка, она вскочила. Руки торчали из рукавов, ноги из штанин. С негромким щелчком браслет вычислительного комплекса защелкнулся на запястье.
— Ну как я?
— А-а-бал-деть!— вполне искренне произнес Корень. — Ты умудрилась одеться за две секунды.
— Одну и семь. Только все напрасно, — засмеялась Орхидея. — Я забыла принять душ.
— Орха! — вдруг стал серьезным Корень. — А ты можешь доступно объяснить, чем нормал отличается от рамоза? Я имею в виду сотрудника СОПа, который не снимает ВК практически сутками.
— Да все очень просто! Для рамоза весь мир — Игра. Весь его мозг подчинен Игре. Даже войну с вымышленным противником они называют Игрой.
— Так все-таки противник вымышлен? Он не существует в действительности?
— Видишь ли... Существует. Но мне дня не хватит, чтобы рассказать тебе об информационном поле.
— Выдели главное.
— Хорошо. Допустим, мы имеем дело с одномерным информационным потоком. В трехмерном мире ни одномерные структуры, ни двухмерные просто не могут существовать.
— Ты это мне говоришь? — перебил Артур. — Специалисту по математике пространств?
— Нет! Кофевару рассказываю.
Артур не выдержал и засмеялся.
— Ладно! Давай дальше.
— Так вот! Информационный поток тождественен во всех пространствах. То есть, одномерный равен двухмерному, трехмерному и так далее.
Орхидея сделала паузу, давая возможность осмыслить информацию. Открытие тождественности потоков достижение свежее, в университетах не изучаемое.
— Стоп! Ты хочешь сказать, что одномерный мир имеет тождественное отражение в трехмерном?
— Нет! Не мир. А именно информационный поток. Не пространство, а информация.
Артур задумался. Фразы, которыми легко и уверенно оперировала Орхидея, поражали воображение.
— Мозги рамозов, коллективными усилиями, — продолжила девушка, — сами того не осознавая, задают противников в двухмерном мире. Отражение, причем в материальном виде, мы видим в своем.
— Ни фига себе! — Артур был шокирован. Строго в соответствии с предположениями Валентина. — А скажи, сотрудник СОПа может создать информационный поток?
— Ты имеешь в виду не трехмерный?
— Конечно.
— Не может.
Корень собирался разочарованно вздохнуть, но Орхидея продолжила фразу.
— Этим занимаются специальные службы с помощью суперкомпьютеров. И штат у них в десятки раз превосходит наш маленький СОП.
— Ну и что они создают?
— Пока только то единственное, что умеют делать, используя одномерный информационный поток. Нуали.
Без малого год пролетел словно камень, брошенный из пращи. Свадьба Артура и Орхидеи получилась довольно скромной. Начальство центроштаба проредило весь состав коллег и сотрудников молодоженов, сократив его до минимума. Со стороны невесты присутствовали Виктор Тим и еще десятка полтора дятлов СОПа, которых тщательно инструктировал Валентин. Ясинскую, например, забраковали на основании той операции, которую она проводила в Смоленске. По-настоящему счастливая Орхидея в традиционном белом платье затмила всех.
Со стороны Артура присутствовала вся компания, с которой он проводил время. Правда, последний год делал это нечасто, чему, благодаря усилиям Алибека, находилось объяснение. Виктор Тим легко нашел общий язык с отцом и матерью Артура. Образовавшееся таким образом «родительское собрание» уединилось в одном из углов кафе уже через час после первого тоста. Молодежь, предоставленная сама себе, веселилась без каких-либо помех.
Два часа спустя, когда праздник был в разгаре, что-то произошло. Почти десяток сотрудников СОПа, негромко поговорив друг с другом, начали потихоньку исчезать. Корень чувствовал собственными «часами», даже без гиперусилителя, возмущение СИ-сферы. Однако сам Виктор оставался на месте, продолжая веселиться. Алибек тоже не собирался покидать друзей.
Наутро стало известно об атаке, предпринятой Боевым Флагманом на рамозов. Его агенты нанесли мощные удары, опробовав последнее достижение — «СИ-копье». Несколько десятков рамозов, попавших под удары, погибли.
— Неслабо получилось, — глядя канал всеобщего информвидения, проговорил Корень. — Реальная тишина в Поле. Кажется мне, что равновесие закончилось. Этот удар может послужить началом наступления Флагмана.
— Так оно и будет, — ответила Орха. — Только что в этом плохого?
— Гибнут люди.
— Гибнут люди, поставившие человечество на грань уничтожения. Через год-другой никого не останется на Земле.
Она права. От действий материализованных объектов информационного поля пострадало в сотни раз меньше нормалов, чем рамозов, «спасающих» человечество. Атаки Боевого Флагмана носили более точечный характер.
В начале своей работы Артур как-то пришел к Валентину, чтобы задать вопросы, которые тогда не считал наивными. Почему деятельность рамозов, носящих явно преступный характер, не пресекается правоохранительными органами? Тот отнесся к вопросу вполне серьезно.
— Кем конкретно? В большинстве своем в них засели Игроки. Их противники также находятся среди многочисленных организаций по борьбе друг с другом. Жутко сплетенный клубок — кто мафиознее сказать трудно. Но идет непримиримая война на уничтожение. Огромнейшие средства, а если быть более точным, то шестьдесят два и четыре десятых процента бюджета уходят на борьбу с терроризмом.
— Официально?
— Официально меньше. Но есть еще и секретные фонды. Я тебе реальные цифры даю. Понятно, что такие деньги позволяют жить безбедно. Даже роскошно. У некоторых десятки квартир и резиденций. Коррупция зашкаливает, особенно в нижнем диапазоне — те, у кого и так есть все, в ней не нуждаются. А народ живет впроголодь. Да, у нас мощная социальная сеть, но с каждым днем она становится все хуже и хуже. Экономика в полнейшем загоне, стагнация. Работы нет, но правительству на это наплевать — главное урвать свой кусок.
— Так почему же тогда не выступить? Собрать все данные, предъявить их правительству. Потребовать от него отчета.
Валентин чуть заметно усмехнулся, однако, в ответе по-прежнему оставался серьезен.
— Уже было. Двадцать лет назад. Бесполезно. Объединенная команда рамозов просто задавила саму попытку. Кому мозги промыли, кого просто убили. Все представили, как борьбу с терроризмом. Рамозам легко формировать общественное мнение. А потому, помнишь, как Владимир Ильич говорил? «Мы пойдем другим путем!»
— А кто это?
— Ленин. Он был лидером одной шестой части планеты. Под его руководством создавались первые социальные сети обеспечения народа услугами первой необходимости — медициной, образованием, творческим развитием.
— И каки же путем вы пошли?
— Воспользовались основным оружием. С точки зрения рамоза, нормалы непроходимо тупы. Вот теперь наша тупость и есть основное оружие.
Как давно это было! Как наивно рассуждал тогда Корень! Хорошо, что не стал упорствовать.
Ровно в два часа пискнул коммуникатор. Артур, не включая обзор, отозвался.
— Здравствуй! — голос Тима звучал неуверенно.
— А-а! Привет! Ты случайно не мою жену разыскиваешь?
— Нет. Вас обоих.
Разговор оборвался, но в SL-диапазоне возник слоган: «Арт, Орха! Простите старого мерзавца, но я буду очень вам благодарен, если вы сгоняете на стере до экватора и назад».
«Ну ты даешь, дядя Вик, — отозвался Корень, — неужели из офиса в Североморске докричался?»
«Скажешь тоже! Я тут у Вас под дверью торчу».
«Так заходи!»
«Ну не совсем под дверью, километров тридцать будет. Так прошвырнетесь, вместо послеобеденной прогулки?»
— Что случилось? — Орхидея не слышала разговора, дистанция не позволяла.
— Нам предлагают слетать на экватор!
— Кто?
— Тим.
— Так в чем дело? Конечно. Сколько можно в кровати валяться?
«Хорошо, Тим! Мы летим, только ты должен нам по отгулу!»
«Ну с Орхой все понятно. А с тобой даже и не знаю — то ли отпускать, то ли у тебя же и отпрашиваться».
Артур засмеялся.
«Ладно! Говори, что делать?»
«Взлетаешь и рулишь до экватора. Затем вдоль него километров сто-сто пятьдесят. И домой».
Форсаж разогнал двигатели до максимальной скорости, которая позволила стеру ввинтится высоко в небо. На долю секунды аппарат завис в высшей точке, затем, уронив нос вниз, понесся к земле, набирая скорость. На пятикилометровой высоте машина выровнялась и помчалась вдоль линии горизонта, стремительно пожирая расстояние.
— Ты послушай! — в голосе Корня звучало удивление.
— Что?
— Тишина какая в СИ-диапазоне. Мы пролетели больше сотни километров — и ни одного обмена! Словно весь диапазон вымер!
— Да, это удивительно, — Орхидея взглянула на «часы». — И гиперусилитель подключен. Артур, здесь что-то не так!
— Я слышу. Давай попробую поговорить с Тимом.
Но вызов не прошел. Видимо Виктор спрятался под институтом робототехники, куда не мог проникнуть ни один «взгляд». Тогда Артур решил попробовать связаться со своим начальством, но вовремя остановился — три часа ночи самое время, чтобы быть обруганным во всех диапазонах SL-псевдо. Вызывать подчиненных Тима тоже занятие неблагодарное. Обобщенной картины нет ни у кого. Что с диапазоном — ответить трудно.
— Орха! У тебя есть какой-нибудь генератор СИ-воздействия?
— Поисковик подойдет? Границы верхних частот.
— Вполне. Только повесь его на парашют и задержку дай на три секунды.
Через минуту маячок повис под стропами. Сигнал имитировал поиск в Поле. Все воздействие рассчитывалось на одну минуту, затем прибор самоуничтожался. Внешняя оптика выводила на экраны опускающийся парашют, удерживая его в поле зрения.
Сначала все шло хорошо. СИ-сфера наполнилась сигналом, который отлично слышали молодожены. Но не прошло и тридцати секунд, как он оборвался. Удар оказался такой силы, что стало видно, как раскалился до малинового цвета сам маячок.
— Ничего себе! — воскликнула девушка.
— Да, — задумчиво проговорил Артур, — теперь понятно, почему рамозы все попрятались. Ладно, давай долетим до экватора, как обещали, а потом домой. Жена! Жрать хочу!
— Жена — это мне нравится, — засмеялась в ответ Орхидея, утыкаясь носом в шею Корня.
Молодожены вернулись домой как раз к началу вечерних новостей. Первым выступал президент Совета безопасности Сан Саддан. Из его слов выходило, что террористам нанесен новый решительный удар. Наступление ведется по всем фронтам, а новейшая система поиска потенциальных преступников позволяет теперь легко идентифицировать лиц, имеющих враждебные планы.
— Хорошо говорит, — прокомментировал Корень, включая гиперусилитель.
«Виктор, ты меня слышишь?»
«Да».
«Тихо кругом, рамозы словно вымерли».
«Так и есть. Команда Саддана формирует векторную трансляцию Поля, так называемое СИ-копье, и молотит им без разбору, вышибая мозги всем рамозам подряд. Только для пятого уровня такие удары безопасны. Если четвертый, то больничный на неделю обеспечен. Для остальных, вышедших в Поле, смертельный исход очень вероятен. Ладно, до завтра! Жду твою жену с утра на работе».
«Эй, эй! — запротестовал Артур. — Нам неделя отпуска положена!»
«Арт! Ну ты же видишь, что творится?»
«Да, вижу! Ладно, до встречи!»
«Пока!»
— Орха! Тебя дядя Вик хочет завтра на работе видеть, — сказал Артур, снимая ВК.
— Ясен север! Удивлена, что не сегодня. Только нам, дятлам, все равно, что личинок есть, что по железу стучать. Главное, чтобы слышно было.
Артур засмеялся, привлекая жену к себе. Тарелки на столе снова остались нетронутыми.
Вечером следующего дня, так и не дождавшись супругу, Артур отправился на работу, предварительно оставив именной псевдослоган. Валентин ничуть не удивился появлению Корня, словно у него все сотрудники приходили на работу через день после свадьбы.
— Жаль, — произнес он, едва поздоровавшись с Артуром. — Жаль, что ты уже не работаешь у меня. Дел — чертова туча.
— А где я работаю?
— Можешь называть его Стивенсом. Скорее всего, он теперь станет твоим непосредственным начальником.
— Это еще что за новости?
— Увы, прости Артур! Так и было задумано. Твоя свадьба только немного скорректировала планы.
— Да? И где этот Стивенс?
— Сейчас сообщу о твоем прибытии. Подожди.
Артур направился в свой кабинет, который служил ему почти год. Здесь все уже было прибрано: ни книг в столах, ни схем, ни графиков. Корень опустился на стул, сел подперев голову руками. Странно, сегодня никто не тревожил его. Уже все знают? За последнее время он привык к непрерывному круговороту событий.
Едва прошел первый месяц работы на новом месте, как Артура начали вывозить «в поле». Улетая на стере в верхние слои атмосферы, обычно в сопровождении Валентина или Сильвера, Корень вел анализ состояния, так называемого рамозного поля. Почти два месяца с ним носились, как с писаной торбой, но вывод был сделан окончательный — Артур может слышать всех рамозов в пределах Солнечной системы. Обычно в СИ-диапазоне общий фон, ограниченный столь огромным пространством, представлял собой белый шум. Но фильтрация по отдельным частотам в сочетании с ограничениями по дальности действия, давала возможность понять, что в силу уникальной возможности, Артур может слышать любого рамоза. Но потом об этом словно забыли. Лишь месяц назад Валентин вдруг пришел в кабинет Корня.
— Есть разговор.
— Я слушаю.
— Надеюсь, ты понимаешь, что другого такого специалиста у нас просто нет, — сказал Валентин, усаживаясь на стул, тем самым давая понять, что разговор будет длинным.
— А я откуда такой взялся?
— У мамы с папой спроси. Теория предполагает такую слышимость в СИ-диапазоне, но на практике ты у нас один.
— Может, плохо искали?
— Может. Только искать нового уже некогда. Кроме тебя работу сделать некому.
— Очень бы хотелось понять, что же это все-таки за работа?
— Прости, не уполномочен. Давай лучше о нуалях поговорим.
— Вот как интересно! Раньше я спрашивал — вы отмалчивались. Орхидея сначала проболталась, потом — словно воды в рот набрала. Сильвер молчит, Грей тоже. А теперь мы можем разговаривать на эту тему?
— Теперь можем. А на Орхидею не сердись. Работа у нее такая.
— Ладно, я уже все давно понял. Рассказывайте.
— Как математик, ты должен понимать, что трехмерная система мира с поддержкой по оси времени не является единственно возможной формой существования материи.
— Теоретически, да. Но на практике встречалась только в видениях рамозов.
— Это верно. Однако такая возможность действительно существует.
— Удалось обнаружить?
— Да. Пятнадцать лет назад.
— Пятнадцать лет? И до сих пор держали в секрете?
— Это единственный способ спасти человечество. Реальный. Нам осталось года полтора-два. Рамозы просто изведут весь род людской, бросив его на заклание своим Играм. Даже не понимая, что творят.
— Допустим, — Артур и вправду был готов смириться с этим, слишком много он узнал о деятельности рамозов за последнее время. — Но в чем выход? Что нужно?
— Практически ничего. Просто нужно перевернуть мир.
Артур рассмеялся, но Валентин оставался серьезен. И смех сам ушел.
— Что значит «перевернуть мир»? Как это?
— Как монету на столе. Лежала вверх орлом, станет решкой.
Корень молча смотрел на Валентина не в силах справиться с удивлением. Уж не шутит ли он? Но тот был готов к такому развороту событий, и продолжал ровным голосом.
— Для этой операции не нужно энергии, что и радует больше всего. Очень похоже на маятник, отклоненный в одну сторону. Просто достаточно отпустить, как он сам минует среднюю точку и перейдет в другое крайнее положение.
— А потом вернется обратно?
— В данном конкретном случае — нет! — Валентин удивился точности вопроса. — Я сказал, что похоже на маятник, но только в смысле энергии. Потенциальная перейдет в кинетическую, когда он пройдет нижнюю точку, а затем снова станет потенциальной.
— Стоп! Получается, с точки зрения моделей пространств, наш мир должен быть двухмерным?
— Королева в восхищении! — бросил бессмертную фразу Валентин, позаимствовавший ее у Булгакова. — Расскажи, как у тебя это получается? Ты слушаешь всего две-три минуты, и вдруг делаешь выводы, которые лежат далеко за пределами первого-второго шага. Да, наш мир двухмерный! Именно таким он и должен быть! Это его устойчивое состояние! Нормальное, черт подери!
Замолчавший Артур раздумывал. А почему бы и нет? Устойчивость мира можно всегда охарактеризовать количеством координат. Семи-восьмимерные миры просто не могут быть устойчивыми. Подобную мысль толкал еще профессор Мылкин в институте.
— Валентин! Я предлагаю не петь дифирамбы моим аналитическим способностям. Если я правильно понимаю, то у вас есть неплохие теоретические исследования в области математики пространств. Потому предлагаю — давайте я порассуждаю, а вы поправите меня, если окажусь неправ.
— Будет интересно послушать.
— Общая картина может выглядеть так. Мир, в котором мы живем должен быть двухмерным.
— Допустим.
— Что касается причин, по которым он стал трехмерным…
— Это не важно.
— Если говорить грубо, то именно благодаря тому, что он отклонился от собственного устойчивого состояния, ему удалось зацепиться за нечто (назовем это пока нечто!), благодаря чему он изменил собственную мерность. То есть, стал трехмерным.
— Сейчас придумал?
— В общем-то, да. Но благодаря вашей наводке.
— Отлично! Просто отлично! Что дальше?
— Таким образом, мерность мира может быть произвольной…
— Нет.
Артур будто остановился на скаку.
— Что нет?
— Мерность мира может быть равна четырем.
— Почему?
— Пока другого не найдено.
— И что это значит?
— Думай! Ты же рассуждаешь.
Озадаченный Корень действительно на несколько секунд погрузился в размышления.
— Тогда получается, что в четырехмерном мире время не течет, а в пятимерном имеет отрицательное значение. Так?
— Так. Но мне интересен двухмерный, самый устойчивый вариант нашего мира.
— А там… там получается, что время имеет… два потока? — Артур вскинул глаза на Валентина.
— Два ортогональных потока. Перпендикулярных друг к другу.
— А в одномерном три потока?
— Да. По аналогии с тремя координатами пространства. Забавно. Ты дошел до всего сам за десять минут. Лучшие умы человечества потратили на это века.
— Ну конечно! Мне непрерывно говорили «так-не так». Здесь бы любой дошел. Но у меня два вопроса.
— Давай! — Валентину этот разговор доставлял истинное наслаждение.
— Первый. Сколько времени занимает транспортировка всего мира?
— Ровно столько же, сколько и одного атома: восемь минут сорок две секунды. При этом шесть минут, двенадцать и четыре десятых секунды наблюдается устойчивая фаза ортогональности временных потоков.
— А что, кто-то уже испытывал это?
— Сильвер совершил четыре перехода.
— И как? — глаза Артура округлились. Верить не хотелось. Но Валентин по-прежнему сама серьезность.
— Кто его только не изучал. Еще до твоего прихода. Никаких изменений не заметили.
— Хорошо. И второй вопрос. Причем здесь нуали?
— Нуали? С этим-то гораздо проще. Ты же знаешь, что они одномерны. Это третья координата, когда мир потеряет одну из своих. Ведь пройдя через двухмерный мир без нуалей, мы не сможем вернуться обратно к трехмерному. Здесь снова уместна модель с маятником. Если мир не остановить в конечной точке его переворота, он начнет движение назад, снова проходя сквозь фазу двухмерности. И так до тех пор, пока не остановится.
— То есть, нуали должны сыграть роль тормоза для вывернутого наизнанку мира в стадии возврата его к трехмерности?
— Именно так. Иначе мы обречены болтаться между мирами, переходя из одного состояния в другое.
— Но нуали разрушают наш мир.
— Оставь это рамозам. Их фантазии неограниченны. Сам нуаль информационно-одномерная структура. Ты слышал о законе тождественности отражений?
— Да. Полгода назад. Или больше. Орхидея сказала. Потом, правда, словно забыла о нем. Но я запомнил.
— Так вот. Созданный одномерной формой существования информации, он лишь имеет отражение в нашем мире. А значит, все можно просчитать заранее.
— Так получается, что нуали создаем мы?
— Поверь, это не сложно. Объект нулевой толщины и ширины имеет так же и нулевую массу. Одна бригада создает за смену миллионы километров.
— Не понимаю. Не понимаю, как наша столь бурная деятельность незаметна рамозам.
— Она и нам с тобой незаметна. Все ведется в автоматическом режиме. Выбирается участок для прокладки нуаля, закладываются необходимые параметры. Потом двойное схлопывание участка до состояния одномерности. И стоит системе вернуться в исходное состояние, как в нашем трехмерном мире появляется отражение.
— Валентин, я хотел бы взять паузу. Надо поразмышлять.
Но снова вернуться к разговору не удалось. Новая работа не давала поднять голову то Валентину, то Артуру. Потом началась подготовка к свадьбе. И вот, наконец, Корень вернулся в офис, чтобы узнать, что он уже здесь не работает.
* * *
Первым в глаза бросался рост Сименса, который пришел вместе с Валентином. Невысокий, максимум до плеча Артуру. Взгляд спокойный, такой бывает у людей ощущающих собственную силу. Чуть позже стало заметно, что, несмотря на спортивную фигуру, лет ему немало. Поздоровавшись, он некоторое время рассматривал Корня. Потом сказал:
— Спасибо, Валя! Дальше мы сами. Пойдемте, молодой человек.
Они вернулись в метро и переместились в новое подземелье. Мельком брошенный взгляд на огромный экран показал, что сдвиг по времени составил только один час. «Северная Америка», — почему-то подумал Артур.
Подземелье выглядело в десятки раз больше, чем маленький зал в Кордильерах.
— Центр планирования нуалей, — проговорил Сименс.
— Да? Слышал о таком.
— Я знаю все, о чем вы слышали, Артур.
Корень с любопытством посмотрел на Сименса.
— Вот как? Тогда есть смысл начать обращаться ко мне на «ты», как это принято у всех наших старших сотрудников. За собой такого права я, естественно, не оставляю.
Теперь уже Сименс с любопытством смотрел на Артура.
— А ты молодец! Надеюсь, все у нас получится.
— Надеюсь.
Сименс и Корень поднялись на небольшой помост, расположенный у входа, откуда отлично просматривался весь зал.
— Слева, вдоль стены, проектировщики. Справа две трети зала занимают инженеры и техники. Эти три сотни человек строят нуали в окрестностях Солнечной системы. Точнее, уже закончили. Осталось только достроить опорный под Владимиром. Потом они отправятся на помощь другим бригадам. Но это ненадолго. Практически все работу закончили. На схеме, вон видите видеосистему в центре зала, можно ознакомиться с построенными нуалями.
— Не совсем понимаю. Это персональная экскурсия для меня?
— В общем-то, да.
— И какова цель?
— Тебе не мешало бы хорошо ознакомиться с системой опорных точек перевернутого мира прежде, чем приступить к тренировкам.
— Каким? — Артур не то, чтобы был раздражен. Ему не совсем нравилось, что за него решали.
— Ты помнишь, куда отправился Лавр Домкратов?
— Искать Пахаря и Ремонтника.
— Пахаря при необходимости ему Ариэль Ряхов обеспечит, а вот Ремонтник нужен.
— Вы хотите сказать, что Ремонтником буду я?
— А кто еще? Я, например, так слышать рамозов не смогу...
— Стоп! — невежливо перебил Артур. — Ремонтник, согласно иерархии рамозов, существо высшего порядка. К тому же это Игрок, основная фигура в битве с Боевым Флагманом.
— Только в реалии его никогда не существовало. Его даже рамозы пятого уровня не пытались материализовать. Потому тебе будет нетрудно сыграть его. Ты ведь об этом хотел спросить?
Корень рассмеялся в ответ.
— Об этом. Я так понимаю ситуацию: у вас уже все продумано: ваши предложения, мои возражения, снова ваши убеждения, мое слабое сопротивление. И, наконец, согласие.
Теперь уже смеялся Сименс. Его серьезное лицо вдруг озарилось смехом, благодаря которому он потерял лет двадцать.
— Все верно.
— Тогда пропустим лишние слова. Что надо делать?
— Сегодня? Идти домой. Ты не забыл, что тебя там ждет красавица-жена?
— Не ждет. С утра умчалась на работу. Теперь она где-нибудь на Венере.
— Да, наша вина. Проглядели. Но Виктор уже получил свое. Так что ждет. Уже минут десять.
Артур нерешительно взглянул в сторону метро.
— Иди, иди! Набери код доступа станции в Кордильерах. Потом домой. Обратно тем же путем. Валентин поможет. Да, и еще. От жены можешь не скрывать, кем ты теперь станешь. Для остальных — полнейшая тайна.
— А почему?
— Потому, что она — твоя единственная. Ей врать — себе дороже. Понимаешь, Артур, она скорее свою тайну выдаст, чем твою.
Последний месяц перед возвращением экспедиции Лавра шел напряженно, но довольно буднично. Привыкший к постоянному отсутствию Орхидеи, Корень радовался встречам, как ребенок. Порой им не удавалось увидеться по два-три дня. Лишь коммуникатор выручал. Все остальное время — работа, работа, работа. Артур вдруг осознал, какую функцию решили возложить на него товарищи. И стало страшно.
Сименс, между тем, сохранял хладнокровие.
— Ни у тебя, ни у нас просто нет выхода. Этому миру осталось полгода. Максимум год. Вот и исходи из этого. И не нуалями, обычными термоэлектронными бомбами, аннигиляторами, свертывателями пространства добьют его.
Корень обычно отмалчивался, однако, работал с еще большей энергией, чем и радовал своих кураторов. Сегодня ему предстояла поездка на Тею.
Планета, выбранная для переселения рамозов, выглядела не очень симпатично. Звезда, вокруг которой она вращалась, называлась Сол. А почему бы и нет? Планета меньше — вот в названии звезды и половина Солнца. Генераторы тяжести уже были установлены, атмосферу удалось накачать.
— Здесь будет технологический муравейник уже через три-четыре века, — негромко проговорил Сименс. — Хотя сейчас переселится всего несколько миллионов.
На Тее, они с Артуром выглядели как паранормы, причем высокого уровня. Прикидываться «тупым ублюдком» было неразумно, такие вызывали подозрение.
— Я так понимаю, мое место не здесь, — негромко проговорил Корень, чтобы не привлечь излишнее внимание.
— Скорее всего.
Прогулявшись по Тее, сделав необходимые пометки, коллеги отправились восвояси.
— Что еще на сегодня?
— Модель.
— Спасибо, я женат.
Сименс рассмеялся.
— Нас ждет совсем другая модель. Картина Земли после катастрофы. Ты не пугайся, — продолжал он. — Она, конечно, необычная, но для рамозов вполне сойдет. Даже, можно сказать, соответствующая их уровню запросов.
— Хорошо, не буду.
— Это вряд ли, — и улыбка тронула губы Сименса. — Не ты первый, кто пугается.
Бросок в сторону Венеры прошел в обычном режиме. На выходе им никто не попался. Шагая по узкому коридору, они пришли в небольшую комнату, размером не больше, чем сто квадратных метров. Почти потерявший дар речи Корень изумленно смотрел на стереомакет.
— Что... это? — с трудом выдавил он.
— Солнечная система. После катастрофы.
Артур изумленно смотрел на останки. По-другому назвать это он не мог.
— Но она же... плоская!
— А ты наблюдателен! — хмыкнул Сименс. — Планета называется Глеци. Звезда — Карноир. Ритмы и колебания с Солнцем, естественно, не совпадают, да и спектральных линий побольше.
— И как я понимаю, вы собираетесь подсунуть это вместо Земли?
— Удивительная догадливость.
— Где это?
— На необъятных просторах вселенной.
— И все-таки?
— Артур, о чем ты говоришь! На каждого человека приходится не одна тысяча звездных систем. Мы передвигаемся в космосе лишь магистральными путями. Несколько шагов в сторону, и мы на неизведанном участке. Координаты тебе, конечно, назовут.
Артур внимательно осмотрел модель. Напоминающая разодранный бульдогом глобус, планета Земля неподвижно замерла на орбите. Не очень яркая, по крайней мере, не слепящая глаза звезда, должна была обозначать Солнце.
— Кто придумал это? Как можно поверить в этот бред?
— «Человек, который верит в существование ада, способен поверить во что угодно». Это Бернард Шоу.
— Хорошо. Почему она вдруг плоская?
— Вообще-то говоря, ее разорвали так специально. Имитируем попадание нуаля.
— Ладно. Начнем с того, что она потеряла половину массы.
— Генераторы гравитации устранят эту проблему.
— Допустим. Теперь перейдем к неподвижности. Сколько она простоит так? Масса звезды просто притянет эту рваную сковороду.
— Ты прав. В соответствии с законами физики. Но только в районе Меркурия установлен другой генератор — антигравитации. Его задача сохранять неизменным расстояние между Карноиром и Глеци. Или Землей и Солнцем, если тебе угодно.
— Все слишком уж мудрено, — покачал головой Артур. — Гравитация, антигравитация...
— Но это последний недостаток, дальше начнутся сплошные преимущества. В момент прохождения точки двухмерности, именно Глеци идеально ляжет на Землю, совместившись при этом и остальными реперными точками с Марсом, Венерой и Меркурием. А Карноир с Солнцем.
— А остальные планеты?
— Увы. С ними мы уже расстались. Сегодня потеряем и Юпитер, вследствие столкновения с нуалем.
— Значит, наклон плоскости двухмерности в трехмерном мире будет таким, что созвездие Карноира ляжет на солнечную систему?
— Конечно. Там сейчас находится единственная станция метро. Очень глубоко засекреченная.
— Который раз убеждаюсь, что я далеко отстал от общего уровня проводимых работ. Может поэтому на первый взгляд мне все кажется бредом?
— А что ты хотел? Ты ведь у нас и года не работаешь. А некоторые посвятили этому почти двадцать лет. Ладно, поехали домой. Схемы, координаты системы Карноир, инструкции по управлению процессом вечером будут у тебя в столе. Начинай сегодня, времени осталось мало.
